В маленькой, тускло освещенной комнате, в миле под сверкающей поверхностью Делуроса VIII, столицы Олигархии — расползающейся по галактике человеческой империи, Джефферсон Найтхаук снова открыл глаза.
— Добрый вечер, мистер Найтхаук, — поздоровался с ним худой мужчина в белой тунике, — Как вы себя чувствуете?
Найтхаук быстро сориентировался и понял, что лежит на длинном узком столе и смотрит в потолок. Он осторожно поднял руку, сжал пальцы в кулак, разжал, снова сжал.
— Неплохо. — В его голосе слышалось удивление. Он поднес руку к лицу и долго разглядывал ее, словно инопланетный предмет, увиденный в первый раз.
— Нормальная рука, — поставил он наконец диагноз.
— Совершенно верно.
— Так меня вылечили?
— Да и нет, — ответил мужчина в белом. — Ситуация достаточно запутанная.
Найтхаук перекинул ноги через край стола, медленно, осторожно сел.
— Да, чувствую я себя хорошо. Как я полагаю, клон справился с заданием.
— Вы забегаете вперед, мистер Найтхаук, — раздался другой голос.
Найтхаук повернулся и увидел крепкого бородатого мужчину средних лет, одетого в серое.
— Кто вы?
— Марк Диннисен, старший партнер юридической фирмы «Хаббс, Уилкинсон, Рейт и Химинес». — Мужчина улыбнулся. — Я ваш адвокат.
— Все так. — Найтхаук медленно кивнул. — Разбудив меня в прошлый раз, вы сказали, что Рейт уже умер.
— Он умер чуть ли не восемьдесят лет тому назад, — ответил Диннисен. — Его правнук еще недавно работал у нас, но года четыре как вышел на пенсию.
— Понятно, — кивнул Найтхаук. — Вы — мой адвокат. — Он повернулся к мужчине в белом. — А вы, судя по всему, мой лечащий врач?
— Образно говоря, — последовал ответ. — Моя фамилия Эган. Джилберт Эган.
— Кажется, я вас уже видел.
— Примерно два года назад.
— Так какой теперь год… пять тысяч сто третий?
— Пять тысяч сто третий год галактической эры, — подтвердил Эган.
— Сие означает, что за последние два года вы нашли способ излечения эплазии?
— Нет, мистер Найтхаук, — покачал головой Эган. — К сожалению, не нашли.
Найтхаук нахмурился, такой ответ его озадачил. Он пощупал лицо кончиками пальцев.
— Но меня излечили! — воскликнул он. — Кожа чистая, гладкая.
— Вас не излечили, — мягко ответил Эган. — На самом деле у вас ранняя стадия заболевания. Эплазия еще год никак не проявит себя.
— Что вы такое говорите? Посмотрите на меня! От болезни не осталось и следа!
— Может, вам пора взглянуть на себя? — Эган протянул ему зеркало.
Найтхаук всмотрелся в свое симпатичное, без единой язвы лицо.
— Что происходит? Я выгляжу на тридцать пять.
— По нашим оценкам, вам тридцать восемь, — уточнил Эган.
— Чушь какая-то! Мне было за шестьдесят, когда я лег в вашу клинику сто лет назад!
— Успокойтесь, мистер Найтхаук.
— Это вы успокойтесь. — Интонации в голосе Найтхаука заставили мужчин попятиться. — Я хочу знать, что происходит, и немедленно.
— Разумеется, мистер Найтхаук. — Эган, пересилив себя, вновь подошел к столу. — Вам ввели транквилизаторы, чтобы смягчить шок. Ведь могло бы случиться…
Рука со скоростью молнии схватила Эгана за грудки, подтянула ближе.
— Особого спокойствия я не ощущаю, мистер Эган, — холодно процедил Найтхаук. — А теперь говорите.
— Доктор Эган, — поправил Найтхаука врач, высвободив тунику и с опаской разглядывая своего пациента. — Видите ли, я два дня думал о том, что скажу вам… а сейчас даже не знаю, с чего начать.
На лице Найтхаука отразилось раздражение.
— Почему бы вам не начать с начала?
— Хорошо. Из архивных материалов известно, что Джефферсон Найтхаук, известный как Вдоводел, заболел эплазией и добровольно погрузился в Глубокий Сон в 4994 году галактической эры. Он не разрешил будить его до тех пор, пока не будет найден способ излечения болезни.
— Я, между прочим, здесь. Перестаньте говорить обо мне в третьем лице.
— Пожалуйста, позвольте мне закончить. У нас и в мыслях не было нарушать указания Джефферсона Найтхаука, но два года назад случился финансовый кризис. Из-за инфляционной спирали экономики Делуроса VIII проценты с капитала Найтхаука перестали покрывать расходы на поддержание жизнедеятельности его тела. Встал вопрос о том, чтобы разбудить старого, больного человека и выставить его за ворота клиники, но тут предложение, сделанное фирме мистера Диннисена, позволило нам найти иной выход. Некой планете во Внутреннем Пограничье требовался человек, обладающий талантами Вдоводела, и за эти таланты они соглашались заплатить пять миллионов кредиток. Разумеется, мы не могли послать к ним настоящего Вдоводела: в клинику он поступил в таком состоянии, что без заморозки не прожил бы и десяти дней. Но мы могли послать клона. Затраты на его создание не превышали половины предложенной суммы. То есть у нас появилась возможность добавить к капиталу Найтхаука более двух миллионов кредиток.
— Я знаю, — кивнул Найтхаук. — Вы разбудили меня, чтобы я подписал разрешение на клонирование.
— Совершенно верно, — продолжал Эган. — Мы вас клонировали и послали клона во Внутреннее Пограничье.
— Я знаю, — повторил Найтхаук. — И что из этого вышло?
— Он сделал все, что требовалось. Но у него обнаружился серьезный недостаток.
— Он заболел?
