Ник Кайм
В ГЛУБИНАХ ГАДЕСА
Виньяра выводила из себя грязь на подошвах. Его выводили из себя стоявшие без дела боевые танки и их гусеницы, покрытые засохшей глиной. Его выводили из себя солдаты, собиравшиеся у огонька, игравшие в карты, проходившие боевую подготовку и ворчавшие на погоду.
Удушливая жара опустилась в окрестностях Гадеса, или, вернее, уцелевших вокруг кратера останков улья, разлагавшихся под дождем. Со дня гибели города прошло уже несколько месяцев, но резкий запах смерти и ноющее чувство утраты не слабели.
Это тоже выводило Виньяра из себя. Он ненавидел скорбь.
До сих пор Армагеддон предоставил ему очень мало поводов для радости, и начавшиеся дожди стали всего лишь ещё одной неприятностью. Воины Виньяра уже три дня провели в этих гнилых пустошах, окутанных промышленным смрадом, словно заразившим каждую молекулу воздуха. Приходилось ждать, пока союзный полк не будет готов к наступлению.
И вдруг всё необъяснимым образом застопорилось.
Он нашел сержанта Туурока возле стола-стратегиума, где тот изучал карты местности с нанесенными на них разведданными. Космодесантник и прочие члены военного совета мокли под сильным дождем, поскольку все палатки и модульные строения были свернуты во время подготовки к штурму. О причинах задержки капитан Злобных Десантников по-прежнему не догадывался.
— Почему мы не атакуем? — грубо вмешался в совещание Виньяр, не тратя времени на то, чтобы познакомиться с шестью смертными офицерами Астра Милитарум.
Один из них — судя по запачканным знакам отличия, лейтенант — попытался представиться.
— 85-я Оканонская фаланга, господин. Счастлив…
— А я нет. Мне плевать, кто ты такой и почему счастлив сражаться рядом со Злобными, — уделил офицеру толику гнева Виньяр. Затем его взгляд, словно яростный луч прожектора, уперся в Туурока.
— Возникла проблема, брат-капитан, — зная своего командира, тот сразу перешел к сути дела.
Виньяр свирепо смотрел на сержанта. Теплые капли дождя стучали по его наплечникам, стекали по вымокшему плащу, украшенному геральдическим узором горностаевого меха и шрамам, иссекшим лицо капитана. Никто не назвал бы Виньяра «убеленным сединами», эти слова даже близко не передавали того, как сильно изменили облик капитана долгие годы войн. Нередко командир Злобных Десантников сам разжигал их.
— Объясни, — приказал он. Послышалось беспомощное жужжание сломанных сервоприводов силового кулака.
— Орки взяли в плен нескольких офицеров. Прислали вот это, как доказательство и предупреждение, — Туурок махнул одному из своих подчиненных, который, сдернув лоскут брезента, открыл лежавшую на столе отрубленную голову.
— Это комиссар Рауспир, — пояснил кто-то из смертных.
Бросив на него взгляд, Виньяр увидел юношу в черном плаще и предположил, что тот был заместителем убитого Рауспира.
— Орки прислали? — недоверчиво спросил он Туурока.
— Забросили из развалин катапультой, сэр, — сержант разжал бронированный кулак, в котором оказались три человеческих пальца. На двух из них остались кольца, ещё один был покрыт татуировкой.
— Нашли у комиссара во рту, — пояснил Туурок.
Изучив обрубки, Виньяр поднял голову и впервые рассмотрел окружающих. Вокруг стола собрались двое Злобных Десантников и несколько человеческих офицеров, позади капитана в молчании возвышались почетные стражи с прижатыми к груди болтерами.
— Ну и? — спросил он. — Это гигантский кратер, сержант, застроенный орочьими трущобами. Возьмите штурмом улей, или то, что от него осталось, покончите с тварями, и мы сможем двинуться дальше.
— Со всем уважением, господин, — возразил лейтенант, — если мы начнем атаку, они убьют всех заложников, включая трех офицеров из нашего комсостава.
Он указал на какие-то отметки на карте.
— Разведка сообщает, что пленные удерживаются…
Офицер замолк, увидев, что Виньяр поднял руку в латной перчатке.
— Хватит, — прошипел Злобный. Он стиснул челюсти и, казалось, готов был сорваться. Или, быть может, сорвать голову с плеч дерзкого смертного.
— Всем разойтись, немедленно, — приказал капитан. — Мне нужно поговорить с моими воинами наедине.
Обменявшись несколькими осторожными взглядами, офицеры Астра Милитарум покинули собрание и направились к своим подразделениям. На лицах многих читалось облегчение.
Пока Виньяр прогонял смертных, сержант Туурок стоял с высоко поднятой головой, упираясь кулаками в стол.
— Оканонцы не будут сражаться, — заговорил он, как только офицеры ушли. — Они отказываются…
Капитан ударил его в подбородок силовым кулаком, напоминавшим по форме оголовье булавы. К счастью, отключенным, но Туурок всё равно потерял равновесие и рухнул на одно колено.
— Никаких оправданий! — прорычал Виньяр. — Очисти улей, любой ценой.
— Брат-капитан, текущая обстановка…
Быстрым движением Виньяр схватил Туурока за горло и рывком поднял на ноги. Адъютант сержанта, стоявший рядом, переступил с ноги на ногу, но промолчал, не вмешиваясь. Он не был столь глуп, чтобы вставать капитану поперек дороги.
— Мы уже потеряли достаточно времени. Орки переваливают через горы Диавола и мне необходимы подкрепления на том участке. Мы не можем просто так оставить противника в улье Гадес — если они решат выйти в бой, то наш фланг окажется под угрозой. Тем не менее, нельзя и откладывать зачистку пещер, населенных дикими орками. — Виньяр чуть сильнее сжал шею воина, выдавив из него полузадушенный хрип. — Теперь текущая обстановка ясна, сержант?
