Ночь. Убывающая луна. Тишина, лишь изредка ухают совы.
Купец с женой сегодня ночуют вне дома, и все слуги тоже отпущены. В огромном особняке пугающе тихо.
Мы с отцом притаились за установленным во дворе гунши. Через множество отверстий в камне мне хорошо видно окно спальни сына торговца.
– О, Сяо Чжун, моя милая Сяо Чжун... – лихорадочные стоны молодого человека звучат жалобно. Находящийся в полубреду юноша для его же блага привязан к постели, но отец оставил окно открытым, чтобы ветер разносил его жалобные крики далеко за рисовые поля.
– Как ты думаешь, она действительно придёт? – прошептал я. Сегодня мне исполнилось тринадцать, и это моя первая охота.
– Она придёт, – говорит отец. – Хулицзин не может противостоять призывам человека, которого она приворожила.
– Это как во «Влюблённых бабочках» возлюбленные не могли жить друг без друга? – Я вспомнил выступление труппы народной оперы, проходившей через нашу деревню прошлой осенью.
– Не совсем, – сказал отец. Но, как мне показалось, ему сложно было объяснить, почему. – Просто знай, что это не одно и то же.
Я кивнул, хотя не был уверен, что понял. Но я вспомнил, как купец с женой пришли к отцу, чтобы просить его о помощи.
– Какой позор! – бормотал купец. – Ему едва исполнилось девятнадцать. Как он мог, прочитав столько мудрых книг, всё-таки поддаться чарам этого существа?
– Нет никакого позора в том, чтобы оказаться очарованным красотой и магией хулицзин, – ответил отец. – Даже великий мудрец Вонг Лай однажды провел три ночи в компании подобного демона, а ведь он занял первое место на императорском экзамене. Вашему сыну просто нужно немного помочь.
– Вы должны спасти его, – сказала купчиха, часто кланяясь, словно курица клюющая рис. – Если это вам не удастся, сваты будут обходить наш дом стороной.
Хулицзин был демоном, который крал сердца. Я поёжился, подумав о том, хватит ли у меня мужества для встречи с этим существом.
Отец положил руку на моё плечо, и я почувствовал себя спокойнее. В его руке был Ласточкин Хвост, меч, выкованный тринадцать поколений назад для нашего далёкого предка, генерала Лау Йип. На меч были наложены сотни даоистских благословений, и он выпил кровь бесчисленных демонов.
Плывущие по небу облака на мгновение скрыли луну, погрузив всё в темноту.
Когда луна вновь появилась, я едва не вскрикнул.
Там, во дворе, стояла самая прекрасная леди, что я когда-либо видел.
На ней было просторное белое шёлковое платье с воздушными рукавами и широким серебристым поясом. Лицо её было бледным, как снег, а волосы тёмными, как уголь. Я подумал, что она похожа на знаменитых красавиц из династии Тан, портреты которых актёры оперной труппы развешивали вокруг сцены.
Она медленно повернулась, чтобы оглядеться вокруг, её глаза блестели в лунном свете, как два сверкающих бассейна.
Я был удивлён, увидев какой печальной она выглядит. Внезапно я почувствовал жалость к ней, и больше всего на свете мне захотелось увидеть её улыбку.
Лёгкий подзатыльник, отвешенный отцовской рукой, вывел меня из гипнотического состояния. Отец предупреждал меня о силе хулицзин. Жар прилил к моему лицу, сердце заколотилось чаще, я отвел глаза от фигуры демона и сосредоточился на своей задаче.
Каждую ночь на этой неделе слуги купца с собаками патрулировали внутренний двор, чтобы держать её подальше от своей жертвы. Но теперь двор был пуст. Она остановилась, колеблясь, словно подозревала ловушку.
– Сяо Чжун! Придёшь ли ты ко мне? – лихорадочные стенания юноши становились всё громче.
Дама повернулась и пошла – нет, скользнула, такими плавными были её движения – к дверям спальни.
Отец выскочил из-за укрытия и бросился на неё, занося для удара Ласточкин Хвост.
Она с лёгкостью увернулась, словно имела глаза на затылке. Отец не смог остановить удар, и меч с глухим стуком воткнулся в толстую деревянную дверь. Ему потребовалось некоторое время, чтобы высвободить оружие.
Дама посмотрела на него, повернулась и двинулась к воротам внутреннего двора.
– Не стой как вкопанный, Лян! – крикнул отец. – Она уходит!
Я побежал к ней, держа наготове глиняный горшок, наполненный собачьей мочой. Моей задачей было выплеснуть её на оборотня, чтобы та не смогла превратиться в лису и удрать.
Она повернулась ко мне и улыбнулась.
– Ты очень храбрый мальчик. – Запах жасмина, цветущего под весенним дождём, окутал меня. Её голос был нежным и сладким, как цветочный нектар, и мне хотелось слушать его вечно. Я совсем позабыл про глиняный горшок, который всё ещё сжимал в руке.
– Давай! – крикнул отец. Ему наконец удалось высвободить меч.
Я растерянно закусил губу. Как я могу стать охотником на демонов, если так легко подвержен их чарам? Я поднял крышку и выплеснул содержимое глиняного горшка на отступающую фигуру, но внезапно мелькнувшая безумная мысль, что я не должен испачкать её белое платье, заставила мои руки дрогнуть, и я едва не промахнулся. Только небольшое количество собачьей мочи попало на неё. Но и этого оказалось достаточно. Она взвыла, и этот вой, похожий на собачий, но гораздо более жуткий и дикий, заставил шевельнуться волосы на затылке. Она повернулась и зарычала, показав два ряда острых, белых зубов, и я отпрянул.
![Невидимые планеты. Новейшая китайская фантастика [сборник litres]](/storage/book-covers/f3/f30cf3e33f2e9baefac7be5529c1f14268f7e424.jpg)
