Сидоров А. И. Монументальное творение преподобного Максима исповедника
В «Богословском Вестнике» за 1916–1917 гг. началась публикация перевода одного из важнейших сочинений преподобного Максима Исповедника — «Вопросоответов к Фалассию». Труд этот, потребовавший от переводчика огромных усилий, взял на себя крупнейший знаток творчества преп. Максима, доцент Киевской Духовной Академии, Сергей Леонтьевич Епифанович. Его перевод отражает глубокое проникновение в богословие святого отца, тонкое прочувствование смысловых нюансов, которыми так богаты творения преп. Максима. Комментарии С. Л. Епифановича обнаруживают эрудицию киевского ученого и обширное знание всего святоотеческого богословия. К сожалению, данный перевод не был завершен, и в свет вышли переводы лишь двадцати пяти «вопросов», составляющие менее 1/5 от всего объема произведения. Возможно, С. Л. Епифанович довел до конца этот перевод, но о судьбе его нам ничего не известно.
С тех пор прошло более 70 лет. Творчество преп. Максима приобрело большую популярность на Западе, особенно у католических ученых, и в настоящее время его можно считать одним из наиболее изучаемых отцов Церкви. В послевоенное время напечатан не один десяток книг и статей, посвященных различным аспектам его богословия. Появились и переводы ряда произведений преподобного на различные западные языки, [1] хотя «Вопросоответы к Фалассию» полностью пока еще не переведены ни на один язык. Самое же главное состоит в том, что одна из основных тенденций в современной патрологической науке — обращение к тщательному изучению рукописного наследия святых отцов — охватила и творчество преп. Максима, что привело к подготовке и публикации критических текстов его творений. Наряду с такими широко известными сериями, как немецкая «Греческие христианские писатели» и французская «Христианские источники», в Бельгии, по инициативе покойного М. Ришара, стала издаваться новая серия: «Корпус христианских авторов. Греческая серия», сразу завоевавшая себе репутацию солидного патрологического издания. Основной научной базой его служит Лувенский католический университет, но привлекаются к изданию и ученые со всего мира — лучшие специалисты в своей области (К.-Х. Утеманн, Й. А. Мунитиц и др.). Именно в этой серии и увидело свет критическое издание первой части «Вопросоответов к Фалассию», осуществленное К. Лагой и К. Стилом. [2] Помимо этого, Й. Деклерк в той же серии издал другое сочинение преп. Максима: «Вопросы и недоумения». [3] Причем следует отметить, что этот ученый использовал новые рукописи данного произведения, которые качественным образом отличаются от рукописей, положенных в основу издания Ф. Комбефи (перепечатанного в «Патрологии» Миня), и поэтому издал практически неизвестное творение преп. Максима, намного превышающее по объему опубликованное ранее. [4] В указанной серии готовится к публикации и другой основной труд преп. Максима — «Изъяснение трудных мест в словах св. Григория Богослова» («Ambigua»). [5] Латинский перевод главной (и самостоятельной) части данного труда уже увидел свет. [6] Кроме того, греческий ученый В. Маркесинис подготавливает к изданию в той же серии догматико-полемические сочинения и послания преп. Максима. Таким образом, благодаря этим имеющимся и готовящимся изданиям изучение богословского наследия преп. Максима ставится на более прочную и солидную основу.
Выход в свет критического издания «Вопросоответов к Фалассию» заставляет обратиться к пересмотру перевода С. Л. Епифановича и, если на то будет Божия воля, завершить перевод. К. Лага и К. Стил использовали в своем издании все известные ныне рукописи данного творения (всего 43 манускрипта), а также непрямую рукописную традицию его. Здесь же впервые опубликован латинский перевод Иоанна Скота Эриугены, который может служить хорошим подспорьем для понимания греческого текста. Известно, что византийская святоотеческая мысль оказала решающее влияние на формирование мировоззрения этого оригинального западного богослова. Сильное воздействие на Иоанна Скота Эриугену оказал и преподобный Максим Исповедник, которого он с почтением именует «божественный философ», «премудрый», «достопочтенный», «знаменитейший» и т. д. У преп. Максима Эриугена «заимствует данные как для учения о Боге, так и для учения о человеке. Мысли преп. Максима он воспроизводит по местам и в комментарии на Евангелие от Иоанна, иногда без упоминания его имени». [7] Поэтому публикация перевода «Вопросоответов к Фалассию» Эриугены позволяет нам лучше понять некоторые аспекты плодотворных контактов двух основных частей христианского мира в средние века.
По мере возможности мы в своем переводе ориентировались на перевод С. Л. Епифановича. Однако в ходе редактирования был замечен ряд неточностей. Кроме того, новый критический текст позволил внести некоторые исправления в перевод известного русского патролога. Наконец, мы исходим из убеждения, что «буква» переводов святоотеческих творений неизбежно стареет. Присноживым и цветущим остается лишь дух святоотеческого Предания, который постоянно требует обновления ветшающей «буквы». Другими словами, жизненность духа письменного Предания в Церкви удостоверяется в первую очередь неугасающей переводческой деятельностью ее чад. Все указанные причины и привели к редактированию перевода С. Л. Епифановича, иногда весьма значительному. Незаконченность его побудила нас продолжить перевод «Вопросоответов» — этого одного из важнейших памятников святоотеческой письменности, чтобы восстановить «разорванную связь времен» и сохранить преемственность русской православной патрологической науки. Сохранены и многие комментарии С. Л. Епифановича, не потерявшие своего значения, которые лишь облегчены от порой чрезмерно громоздкого научного аппарата. Принадлежащие С. Л. Епифановичу комментарии обозначаются в конце как (
