Оробос, деревня Лысовка под Боротоном
Искусник с тоской посмотрел сквозь маленькое мутное окошко на раскисшую землю: чародейский дождь заливал окрестности Боротона уже две недели, отчего дороги превратились в настоящие ловушки для телег и карет, – передвигаться можно было только пешком или верхом. По слухам, непогода ярилась в пределах дня пути от города во все стороны – дальше ласково светило солнце. Недавно Толлеус удостоверился в этом сам: действительно, тучи стоят над городом как привязанные. Правда, «день пути» с учетом приключившегося потопа превратился почти в два, но если подходить с обычной меркой, все сходится.
Купцы, державшие путь через этот крупный город на восточной границе Оробоса, проклиная небеса и свое невезение, пытались как-то выйти из неудачного положения. Кто-то поворачивал караван южнее, чтобы ехать в объезд, кто-то делал вынужденную остановку в надежде, что завтра потоки воды с неба иссякнут и земля подсохнет. Иные платили местным предприимчивым дельцам, нанимая быков, чтобы те протащили фургоны там, где выдыхались лошади.
Ситуация сложилась, мягко говоря, нетипичная – климат тут отродясь не выкидывал подобных фортелей, поэтому слухи ходили разные. Правда, разница заключалась лишь в деталях. С учетом местной специфики все обыватели как один дружно склонялись к мысли о чародейском проклятии. Сам искусник склонен был заподозрить божественное вмешательство. Все-таки природные силы – это больше по их части. И две недели ливня – слишком круто для проклятия. Как-то не хотелось признавать, что у чародеев есть такие возможности. Даже с учетом того, что Монг – то ли чародей, то ли колдун, с которым судьба свела старика во время давешнего вояжа за границу тучи, – тоже грешил на действия людей, причем делал это с полной уверенностью в своей правоте.
Как бы то ни было, Толлеус, угодивший со своим стадом мохнаток в непогоду за десяток-другой лиг от Боротона, вынужденно встал на постой в большой, дворов на сто, деревне Лысовке, дожидаясь, когда закроются хляби небесные. Ирония судьбы заключалась в том, что искусник, добираясь сюда, провел в пути не один месяц и проехал практически насквозь всю империю чародеев, завязнув у самой границы. Благодаря паре искусных лап, приделанных к телеге, Толлеус вполне мог добраться до города, но с животными все сложнее. Химеры не боялись грязи. Даже наоборот – им очень нравилось валяться в стоячих лужах, но на тяжелый переход по разбитой и раскисшей дороге им не хватало сил. Была и другая причина, чтобы сделать остановку и переждать: продукты в городе выросли в цене, фураж для животных – тоже, да и за ночевку на постоялом дворе нужно платить гораздо больше, чем за пределами городских стен, а с монетами у искусника дела обстояли неважно.
В Боротоне старик как раз надеялся поправить свое материальное благополучие, предлагая желающим Искусство для решения их проблем, но опыт путешествия через города и веси Оробоса подсказывал, что на поиски достойного приработка может уйти много времени. Пожалуй, с этим не было проблем лишь в Широтоне, но столица чародеев осталась далеко-далеко за спиной.
Еще одним источником дохода могла стать мана. Мохнатки вырабатывали ее в большом количестве, а спрос в Кордосе на этот ценнейший ресурс был стабильно высоким. До границы совсем недалеко, оставалось лишь наладить канал сбыта. Такая схема выглядела очень привлекательно, поскольку сулила прибыль и не требовала с утра до вечера трудиться самому. Вот только как все организовать так, чтобы не попасть в руки своих соотечественников, которые тут же арестуют беглого искусника, едва тот окажется в пределах досягаемости?
Формально, конечно, они правы: Толлеус – преступник, расхищавший государственное имущество в виде той самой маны, которую теперь готов продавать. В ту пору он работал настройщиком манонасосов в тюрьме для чародеев, которых с помощью специальных искусных плетений доили с утра до вечера на протяжении многих лет. Но тогда у него не было чудесных животных, и пополнить манозапас не было другой возможности, а без этого старик попросту не дожил бы до сегодняшнего дня. Воровал он исключительно в личных целях, поскольку сконструированный им целебный жилет потреблял до неприличия много энергии. Сейчас все изменилось: здоровье удалось поправить альтернативными методами, есть собственный возобновляемый источник маны, но факт хищения установлен, Палата защиты империи ищет беглеца и даже один раз схватила, отобрав посох. Вообще-то искусники не умеют плести искусную вязь без посохов – отвыкли, разучились. Толлеус не был исключением. Все же он не совсем обычный искусник и освоил работу через другой артефакт – амулет, встроенный в жилет. Сейчас, спустя несколько месяцев, он достаточно поднаторел в этом деле, чтобы не спотыкаться на простейших плетениях, и даже приблизился к тому уровню, который был у него раньше. При этом по-прежнему таскал с собой посох – обычную палку. Руки за сотню лет настолько привыкли держать древко, что пустоту отказывались переносить.
