Кто это, интересно, придумал, что человечество появилось на Земле? Такая примитивная мысль могла возникнуть только в девятой псевдоголове на десятой ноге крылатого моллюска с какой-нибудь захудалой периферийной планетки Метагалактики с незапоминающимся двенадцатизначным кодом. Или ещё того хуже, это происки психически ненормальных кристаллоидов, которые своим существованием позорят весь разумный мир. Современной наукой совершенно точно установлено, что колыбель человечества — это Альфа Центавра. Там оно провело своё детство, юность, овладело межпланетными перелётами и, наконец, вышло к звёздам. Примерно в это же время появились и первые колонии людей на Земле, которая оказалось годной для жизни. Как искусствовед, могу твёрдо заявить, что первые примитивные человеческие творения обнаружены именно на Альфа Центавра. Однако, до сих пор существуют невежды, которые утверждают, что наскальная и пещерная живопись — следы творческого гения первобытного человека. Мне жаль их. Ведь даже ребёнку понятно, что на камнях работал уже высокоразвитый техночеловек, отстоящий от современного всего лишь на пару десятков тысячелетий. Только он мог обладать высоким мастерством примитивоабстроавангардизма.
Меня пригласили на землю прочитать лекцию по теории искусства. Без ложной скромности сообщу, что я состою почётным супермагистром семи галактических академий художеств, хотя бывал только в одной из них. Что делать, нету у меня тяги к путешествиям. Знакомиться же с мировым художественным фондом можно и с помощью мозгофильмов, благо их накопилось в нашей академии более десяти кубических километров. Учитывая, что один мозгофильм продолжительностью два часа записан на кристаллической пластинке толщиной миллиметра три и площадью с ладонь, вы поймёте, что я обеспечен вполне достаточным объёмом информации.
И вот наступил мой звёздный час. Меня вытащили из моей заплесневелой обители и, героически поборов свои предрассудки, я решил нуль-транспортироваться на Землю, старинную колонию человечества.
На нуль-транспотодроме меня встретил молодой человек приятной наружности и сообщил мне, что до начала лекции мы немножко прогуляемся по садику, и я чуть-чуть акклиматизируюсь в незнакомой мне обстановке. Я с радостью согласился на это предложение.
Почувствовал я неладное, когда мимо нас прошмыгнули пять голубеньких шариков с детский мячик величиной с хитроумно пристроенными лингофонами и по очереди поздоровались со мною. Натянуто улыбнувшись, я ответил им и устремил недоумённый взгляд на моего провожатого.
— Антигравики, — ответил он на мой немой вопрос. — Очень нетерпеливые существа. Спешат поскорее занять места в зале.
— И что же такое интересное будет в этом зале? — язвительно спросил я, и у меня неприятно засосало под ложечкой в ожидании ответа.
— Как это? — удивился провожатый. — Ваша лекция. Искусствоведы всей Метагалактики прибывают сегодня на Землю, чтобы послушать вас.
Я почувствовал, что почва уходит у меня из-под ног и осел на оказавшуюся поблизости скамейку с явственными следами птичьих преступлений.
— Послушайте, но ведь меня не предупреждали, что аудитория будет состоять из… э-э… братьев по разуму. Я думал, что это будут люди. Я, пожалуй, отправлюсь обратно, домой.
— Ни в коем случае! Сотни делегаций заплатили твёрдой валютой, чтобы послушать вашу лекцию. Неужели вы будете срывать такое грандиозное мероприятие?
Вставая со скамейки, я оперся о ствол красноватого деревца, но тут же снова рухнул на место, когда из лингофона, замаскированного среди ветвей, донеслось вежливое «Извините», и деревце элегантно направилось по дорожке к лекторию.
Обливаясь холодным потом, я всё-таки встал, и мы двинулись дальше по одной из аллеек. Я вжал голову в плечи и невольно схватил моего спутника за рукав, когда мы проходили мимо двухметровой оранжевой жабы, которая блаженно грелась на солнышке, источая вселенское самодовольство. Заметив нас, она приветливо моргнула плёнками на глазах. Мимо с лихим свистом промаршировала рота сиреневых столбиков. На всех у них был один лингофон, поэтому они пятикратно усилили звук. Вздрогнул даже мой провожатый, услышав мощный рёв «Здра-а-а жела-а-а!!!»
— Несколько консервативная цивилизация, хотя и не лишена своих плюсов, — заметил он, пробуя пальцем ухо.
Я с интересом принялся рассматривать свою обувь, обнаружив, что к нам приближается группа молодых мужчин и женщин, единственной одеждой которых являлось полное её отсутствие. С остекленевшим взором я пожал руки голым мужчинам с бронзовой кожей, великолепной грудной клеткой и мощными бицепсами. Но когда несколько женщин сделали движение, чтобы обнять меня, я не выдержал и бросился в позорное бегство.
— Это боголюди, — сказал догнавший меня запыхавшийся провожатый. — Принципиально не признают никакой одежды, кроме собственной кожи. Уникальная цивилизация, пока единственная во Вселенной, так внешне похожая на нас. Они обладают собственным мощным энергетическим полем, которое позволяет им сохранять температуру тела и в открытом космосе и в центре ядерного взрыва. Автоматически отпадает необходимость в одежде. Отчасти поэтому у них отсутствует и чувство стыда за собственное тело. Они способны автономно нуль-транспортироваться, обладают левитацией, телепатией, телекинезом, даром перестройки структуры веществ усилием воли. Их глаз улавливает на пятнадцать цветов больше, чем человеческий, мыслительные процессы в их мозгу протекают в три раза быстрее людских. И самое удивительное, что никто, не исключая их самих, не знает точной продолжительности жизни боголюдей. Это существа, полностью обходящиеся без какой-либо техники.
