Механически передвигая ногами, Антон Филиппов отмахнулся от круживших вокруг головы комаров и посмотрел вперед. За дымкой полупрозрачного тумана стали различимы кроны зеленых сосен. Там берег. Птицы, кузнечики, цветы… Здесь, на болоте, словно другой мир. Теплая на поверхности и ледяная в глубине, темно-зеленая жижа нехотя отпускала оказавшихся в ее власти людей. Намокший, забитый тиной разгрузочный жилет казался свинцовым, неподъемный рюкзак тянул вниз. Прилипший к телу камуфляж стеснял движения, ноги вязли в илистом дне. Оттого, что «Винторез» приходилось держать на уровне груди, плечи ныли. Большой палец лежал на предохранителе. Противник хотя и был условным, но напряжение у спецназовцев – как в боевой обстановке.
Из всего арсенала спецназовцев Антон предпочитал именно снайперскую винтовку с глушителем «Винторез». Она била на 400 метров и снаряжалась магазинами на десять и двадцать патронов. Впрочем, и автомат «Вал» был не хуже. Он отличался от винтовки только складным прикладом и в ближнем бою был даже удобнее.
Антон оглянулся назад. Следом брел майор Василий Дорофеев, которого в группе называли не иначе как Дрон. Смуглолицый, перепачканный грязью, он сейчас походил на болотное чудовище. Наложенные на лицо еще в вертолете зеленые и коричневые полосы «грима» слились в одно серо-бурое пятно. Пропитанный водой камуфляж делал Дрона почти незаметным на фоне болотной ряски и гнилых остовов деревьев. Повязанная на голове косынка защитного цвета от пота стала черной.
За ним шел Ринат Гайнуллин. Для нового врача группы, который заменил Москита, погибшего на Северном Кавказе, это были первые столь масштабные учения. Чуть выше среднего роста, с невозмутимым, как это часто бывает у татар, лицом, он тем не менее стойко переносил все тяготы двухдневного перехода. А ведь ему приходилось тяжелее остальных. Кроме штатного оружия, специальных средств, боекомплекта, запаса продовольствия и имущества, без которого спецназовцу не выжить в глубоком рейде по тылам противника, он еще нес медикаменты и набор самых необходимых инструментов, позволяющих в полевых условиях провести несложную операцию по удалению осколка или пули, наложить шины.
За сорок часов марш-броска группа лишь два раза останавливалась на привал, когда можно было с часок вздремнуть. В остальных случаях ограничивались десятью минутами. Времени хватало лишь на то, чтобы поправить обмундирование, перекусить и уточнить координаты.
Антон поднял взгляд. Образованная идущими впереди спецназовцами дорожка свободной от болотной растительности воды медленно сужалась. Над ней слегка раскачивался пятнистый рюкзак майора Туманова. Он почти полностью закрывал рослого офицера. У Тумана сектор наблюдения – вперед и влево. Шедший перед ним капитан Лече Истропилов по кличке Стропа должен был держать в поле зрения назначенного в головной дозор майора Вахида Джабраилова. Его давно прозвали Джином – за способность мгновенно принимать нестандартные решения в самых неожиданных ситуациях и решать казалось бы невыполнимые задачи. Крепкого телосложения, со сросшимися на переносице бровями и массивным подбородком, чеченец двигался на расстоянии зрительной связи с группой. Его задачей была разведка маршрута выдвижения. При внезапной встрече с противником майор должен был «связать» его огнем и дать группе возможность занять выгодный рубеж.
Тростниковые заросли плавно перешли в ольшаник, за которым виднелся сосновый лес. Рой мелких мушек, вившихся вокруг головы, мешал дышать. Они забивались в рот, нос, глаза и уши. Нудно зудели комары. У спецназовцев был с собой реппелент, но Антон им практически не пользовался. Крем издавал слишком сильный запах. В лесах средней полосы он не слишком выдавал присутствие группы. А вот в горах такой «аромат» распространялся далеко. Кроме того, смешиваясь с потом, средство от комаров образовывало едкую смесь, которая, попав в глаза, вызывала нестерпимое жжение. В основном спецназовцы полагались на старое, проверенное средство от укусов – противомоскитные сетки. Другое дело, что многие не опускали их на лицо. Антон, например, большую часть пути обошелся без нее. Она мешала вести наблюдение. Зато беспалые перчатки хорошо защищали запястья. От комаров и мошкары бойцы если что и использовали, то средства растительного происхождения – анисовое масло, например, или базилик. Даже мыло лишний раз старались не применять.
Слева Антон увидел небольшое озерцо чистой воды. Между кувшинками пробежала водомерка. Постепенно становилось мельче.
– Это Джин, вышел на берег, – раздался в наушнике переговорного устройства слегка хрипловатый голос чеченца.
– Понял, – ответил Антон и посмотрел на часы.
Они слегка отставали от запланированного графика. Уже было совсем светло.
Когда под ногами вновь зашуршала сухая листва, группа перешла на бег. Болотная жижа противно захлюпала в ботинках.
– Всем стой! – приказал Антон, когда они углубились в лес на приличное расстояние. – Семь минут… привести себя в порядок.
Он сунул палец под головной телефон и потер разопревшее ухо.
Спецназовцы быстро рассредоточились по парам. Пока один наблюдал за подступами к месту привала, второй переобувался, отжимал одежду, подгонял ремни обмундирования.
