Круговорот вещей в природе — штука сложная и непредсказуемая. Лева Шарков украл у родной тетки перстень с бриллиантом, продал его и на все вырученные деньги купил своей подружке золотые сережки с топазом. Она обменяла их на тот самый перстень и радовалась тому, что приобрела во много раз более ценную вещь. С этой обновой барышня пришла в гости к Шаркову и попалась на глаза его тетке. Та, недолго думая, вызвала полицию и подставила своего племянника, в котором души не чаяла.
Тогда она еще не знала, кто ее обокрал. Да и сейчас не в курсе. Но Шарков у Максима уже в руках, он во всем сознался.
— Только тете ничего не говорите, — захныкал парень.
Максим Юрьев расколол его на признание прямо в машине, когда вез в отдел. Сначала вышел на него, задержал, а потом раскрутил.
— А что такое? Стыдно?
Парень кивнул и низко опустил голову.
— А когда перстень тащил, не стыдно было?
— Юлька так хотела эти серьги… — Шарков протяжно вздохнул.
— А ей больше понравился перстень твоей тетушки. Догадывается, как он попал в ее руки?
— Она знает Леньку, — выжал из себя парень.
— Знает. Она пришла к нему похвастаться твоим подарком, а он ей обмен предложил.
— Я так и понял.
— Он ей перстень, а она ему секс и сережки.
Шарков дернулся, резко глянул на Максима.
— И друг у тебя козел, и подружка сука, — продолжал тот. — Это я к чему? А к тому, что ты ничем не лучше. Променял тетку, которая растила тебя как родного, на откровенное дерьмо.
— Что мне теперь делать?
— Перевоспитываться.
— Меня посадят?
— Нет, в Думу изберут. Возглавишь там комитет содействия обокраденным тетушкам.
— Я серьезно.
— Тетушка у тебя склерозом не страдает?
— Нет.
— А вдруг? — Максим остановил машину, вышел из нее, открыл дверцу со стороны Шаркова, снял с него наручники. — Завтра утром жду тебя вместе с тетушкой. Если она вдруг вспомнит, что сама отдала тебе перстень, то дело закроем. Если нет, будем тебя судить.
— Она вспомнит! — Парень взбудораженно закивал.
— Если еще раз попадешься, пеняй на себя. Отправлю тебя в камеру к прожженным уголовникам и скажу им, что ты ограбил родную мать.
— Что со мной будет? — с опаской спросил Шарков.
— Не знаю. — Максим криво усмехнулся. — Но хочу посмотреть. Думаю, тебе сделают а-та-та. Пошел!
Рабочий день уже закончился, когда он вернулся в отдел. Но Максима не тянуло домой, где его никто не ждал. Здесь хоть какая-то почва под ногами, а там зыбь и пустота под ней.
Он еще только начинал службу в Ковалеве, а на него уже обрушилось великое множество самых невероятных событий. Любимая женщина Максима оказалась профессиональным киллером. Она поставила на уши весь город и даже умудрилась выйти сухой из воды. Но под раздачу попал сам Юрьев, и Рита явилась с повинной, чтобы вывести его из-под удара.
Теперь она находилась в СИЗО, и Максим не мог встретиться с ней. Он хотел, но Рита отказывала ему в свидании. Ее ждал суд и, возможно, пожизненное заключение. Она сознательно вычеркнула из жизни свое прошлое, чтобы сосредоточиться на выживании в настоящем и будущем.
Он подходил к своему кабинету с одной стороны, а старший лейтенант Капитонова — с другой.
— А где Шарков? — удивленно спросила она.
— Завтра будет.
— Макс, ты что, его отпустил?
Эта хорошенькая блондинка с кукольными глазами служила в следственном отделении и вела дело, розыском по которому занимался Юрьев. Поэтому она и осталась в отделе, а не ушла, как все, домой.
Максим открыл дверь и вопросительно посмотрел на Лизу. Он не предлагал ей зайти, но если она желает, то пожалуйста. Хотя лучше бы отказалась. В кабинете никого не было. Находиться вдвоем в помещении, закрытом от посторонних глаз, было как-то не очень комильфо.
Лиза официально считалась девушкой старшего лейтенанта Зыкова, которого, как назло, сегодня на службе не было. Более того, она неровно дышала к капитану Костину, герою кино, известному на всю страну. В этой роли в свое время снимался Максим, именно поэтому Лиза перенесла свою любовь к искусству на него.
Лиза вошла в кабинет и направилась к его рабочему месту, но Юрьев предупредительно выдвинул стул из-за стола Зыкова. Если у Капитоновой есть к нему вопросы, то пусть она задает их с того места, которое занимает ее будущий муж.
— Зачем ты отпустил Шаркова?
— Тетку его стало жалко. У нее больше никого нет. У него тоже. Так иногда бывает.
— Где бывает?
— Меня тоже тетка растила. Одна.
— Да, я слышала. — Лиза изменила тон с резкого на умильный.
— Я в армии отслужил и в Москве остался. А она здесь, одна. Как будто и не родная. Я, конечно, ее навещал. Первое время. Пока человеком был, в милиции служил. А потом в кино стал сниматься, и все, как отрезало. Я даже на похороны не успел. Представляю, как ей было обидно.
— Где обидно было? На похоронах?
— А она что, не присутствовала?..
— Ну…
— Я потом у нее жил. Она приходила ко мне, бродила по дому, скрипела…
— Ты это нарочно? — Лиза глянула на темноту за окном и поежилась.
— Нет, на душу накатило. Анисимов у себя?
— Уехал.
— Хорошо. — Максим открыл сейф, достал оттуда бутылку водки, стакан.
Он не поставил его на стол, наполнил в руке, не поворачиваясь к Лизе.
