Подлетая к точке встречи с Янусом, Барнум и Бейли повстречали гигантскую пульсирующую ноту-четвертушку. Ножка ее была длиной добрых пять километров. Сама нота имела километр в диаметре, и испускала бледный бирюзовый свет. Когда они приблизились к ней, оказалось, что та тяжело вращается вокруг своей оси.
— Должно быть, это то самое место, сказал Барнум Бейли.
— Станция слежения Януса Барнуму и Бейли, — произнес голос из пустоты. На следующем обороте встретитесь с нашей ловушкой. Через несколько минут появится визуальный индикатор.
Барнум посмотрел вниз на медленно вращающийся неправильной формы шар из скал и льда, который и был Янусом, ближайшим спутником Сатурна. Что-то вырастало над искривленной линией горизонта. Долгого ожидания, чтобы определить, что же это, не понадобилось. Барнум как следует посмеялся.
— Это твоя или их? — спросил он Бейли.
Бейли фыркнул.
— Их. Ты думаешь, что я настолько глуп?
Предмет, поднимавшийся над очертаниями спутника был сачком для ловли бабочек длиной в десять километров. Это был длинный, колеблющийся сачок, тянувшийся за гигантским кольцом. Бейли снова фыркнул, но ввел необходимые поправки для того, чтобы их поймала эта нелепая штука.
— Ну же, Бейли, — поддразнивал Барнум. — Ты просто ревнуешь, потому что ее придумали не вы.
— Может быть, и так, — согласился его симбиотик. — Так или иначе, придержи шляпу, будет изрядный рывок.
Иллюзия поддерживалась настолько, насколько это было необходимо, но Барнум заметил, что первый импульс торможения начался раньше, чем можно было ожидать, будь эта прозрачная сетка не только видимостью. Сила постепенно нарастала по мере того, как электромагнитное поле захватывало надетый на нем металлический пояс. Длилось это примерно минуту, а когда закончилось, то больше не казалось, что Янус вращается внизу под ними. Он приближался.
— Послушай вот это, — сказал Бейли. Голова Барнума наполнилась музыкой. Она была ритмичной, а вибрирующий, тщеславный, но все же чарующий басовый саксофон солировал в разухабистой пьесе, которую не мог узнать ни один из них. Их позиция изменилась, и они едва могли разглядеть, где же находятся Жемчужные Врата, единственный поселок людей на Янусе. Его было легко найти благодаря тому, что оттуда исходили развевающиеся нити нотных станов; их легкая ткань напоминала паутину.
Жители Жемчужных Врат были общим посмешищем. Все постройки, что составляли надземную часть поселка, были скрыты за причудливыми голографическими проекциями. А в целом он являл нечто среднее между кошмарным вариантом детской сахарной страны и ранним мультфильмом Диснея.
Господствовала над ним гигантская имитация органа из паровых свистков, с трубами тысячеметровой высоты. Их было пятнадцать, и все они подпрыгивали и раскачивались в такт игре саксофона. Они то приседали, как бы для того, чтобы поглубже вздохнуть, то снова вставали, выпуская кольца цветного дыма. Здания, которые, как знал Барнум, на самом деле были неинтересными функциональными полусферами, казались обычными домами с цветочными ящиками на окнах и карикатурными глазами, пялившимися с дверей. Они подрагивали и приплясывали, как будто были сделаны из желе.
— Неужели ты не находишь, что они чуть-чуть перебрали? — спросил Бейли.
— Зависит от того, что тебе нравится. Для такого кричащего стиля это довольно мило.
Они плыли сквозь мешанину линий, тактовых черт, нот в одну шестнадцатую, пауз, дымовых колец и грохочущей музыки. Пронзили нематериальную ноту-восьмушку и Бейли погасил остаток скорости реактивным двигателем. Они мягко опустились под действием еле заметного тяготения и направились к одному из ухмылявшихся зданий.
У двери ждал еще один сюрприз. Барнум потянулся к кнопке с надписью «ЗАМОК ТАМБУРА», та увильнула в сторону, и превратилась в крохотное лицо с глумливым выражением. Шуточка. Замок все же сработал — подействовало присутствие тела. Внутри Жемчужные Врата выглядели не так цветисто. Коридоры были благопристойными коридорами с настоящими полами серого цвета.
— Я бы все же был начеку, — мрачно посоветовал Бейли. — Эти люди явно любят смеяться до упада. А хорошей шуткой в их представлении может оказаться дыра в полу, прикрытая голограммой. Смотри под ноги.
— Да не будь таким закисшим неудачником. Ты же такое обнаружишь, правда?
Бейли не ответил, а Барнум не стал развивать эту тему. Он знал причину дискомфорта Бейли и его неприязни по отношению к станции на Янусе. Бейли хотел покончить с их делом как можно скорее и вернуться в Кольцо, где он чувствовал, что необходим. Здесь, в коридоре, заполненном кислородом, непосредственной пользы от Бейли не было.
Роль Бейли в симбиотической паре Барнума и Бейли состояла в том, чтобы создать среду, которая обеспечивала бы Барнума пищей, кислородом и водой. А Барнум, в свою очередь, снабжал Бейли пищей, углекислым газом и водой. Барнум был человеком, в физическом отношении непримечательным — за исключением того, что благодаря хирургической операции его колени сгибались в стороны, а не вперед, а от щиколоток, там, где раньше были ступни ног, отходили огромные кисти рук, называемые педами. Бейли, с другой стороны, совершенно не походил на человека.
