Афганистан, 1987 год, предгорье Гиндукуша
Отдельный батальон специального назначения, дислоцирующийся на плоскогорье, рядом с мотострелковым полком, готовился к переброске в район Кандагара. Подготовка передислокации подходила к концу, когда уже поздним вечером старших лейтенантов Вадима Полуянова и Николая Старикова вызвал к себе командир батальона майор Тавровский.
Оба старлея были командирами разведывательно-диверсионных взводов, из чего следовало, что впереди боевое задание.
Майор встретил подчиненных вместе с начальником штаба капитаном Григоряном. На рабочем столе лежала развернутая карта зоны ответственности их части.
— Прибыли, пернатые?
Разведчиков называли пернатыми из-за специальных маскировочных костюмов, в которых они были похожи на огородные пугала.
Поставленная задача оказалась на редкость простой, что удивило Вадима, назначенного командиром сводного штурмового отряда. В ущелье Упавшей Звезды, как местные называли это место, следовало обнаружить караван с оружием, идущий из Пакистана, и ликвидировать его, устроив засаду в указанном районе. На такие караваны, как правило, выходили подразделения мотострелкового полка, стоящего рядом с ними. Поэтому Полуянов спросил:
— Одно непонятно, почему в акции используют нас, спецназ? Это же работа пехоты!
— Во-первых, — ответил комбат, — если на караван выводят диверсионные подразделения, значит, караван не совсем обычный. Под видом погонщика, или бойца сопровождения, с ним в глубь территории должен проникнуть некий Халиф, приближенное лицо самого Хикматияра. Вот его захват или ликвидация, в случае необходимости, уже наша задача!
— И все равно не понятно, — поддержал друга Стариков, — пехота с таким же успехом, как и мы, может выполнить такого рода задачу.
— Во-вторых, — пропустив мимо ушей реплики подчиненных, назидательно сказал Тавровский, — приказы, как вам хорошо известно, не обсуждают. Так что, если нет вопросов по существу, приступайте к его исполнению. В подробности вас введет начальник штаба!
И две группы, по десять человек каждая, сведенные в одно подразделение, на рассвете покинули базу.
Время приближалось к полудню, когда передовой разведывательный дозор доложил, что появился караван. Место для десантников здесь было очень неудобное. Что все это сделано намеренно, Полуянову не пришло в голову. Неудобство заключалось в самой местности — относительно широкое плато, с мелким ручьем посередине, поросшие кустарником основания склонов, достаточно пологих, чтобы по ним подняться, не применяя специального снаряжения, но лишенных растительности, маскирующей подъем. Все это в совокупности делало засаду там в тактическом плане крайне невыгодной для нападающих. Лишь каменная гряда по хребтам позволяла бойцам спецназа укрыться. Но до нее группку в десять бойцов незаметно для противника, который устроил привал в километре от места выхода отряда, не перебросишь! А штурмовать с одной стороны не хватало оперативного простора. Так как подразделение оказалось зажато с правого фланга небольшой балкой перед спуском и каменной грядой с левого, развернуть группы по всему фронту было невозможно.
Отойти назад?
Там местность еще хуже в том плане, что плато расширялось и лишалось «зеленки». Идти же вперед, на непосредственное сближение, также невозможно из-за спускавшейся почти к основанию склона глубокой и отвесной трещины. Оставалось лишь одно — рисковать. И по одному человеку перебрасывать на противоположный склон группу Старикова. Тогда группа Полуянова, после атаки с противоположного склона, вернее из кустарника, сможет выйти на открытый склон и поддержать нападение прямым штурмом каравана. Но хватит ли времени группе Николая незамеченной перейти через плато? Но другого выхода нет, и старший лейтенант Полуянов принимает решение действовать по этому варианту. Решение оказалось бы правильным, выступай десантники в роли охотника, но на самом деле все обстояло иначе. Сработала разведка «духов», сумевшая пробить «дезу», — дезинформацию об обычной незащищенности каравана. И как только отряд Полуянова вышел в узкий проход, ведущий к спуску, он был взят «духами» в полукольцо окружения. А «отдыхающий» караван являлся всего лишь живой приманкой. Но этого ни Полуянов, ни Стариков не знали, а отряд из охотников превратился в потенциальные жертвы.
Николай первым пошел на плато, пройдя спуск склона и узкую полоску кустарника. Все было спокойно, и он выполз на открытое пространство. Преодолел ручей, вышел к противоположной «зеленке», откуда подал знак Вадиму запускать остальную группу.
Кошмар начался, когда отряд разделился. С тыла в группу Вадима внезапно ударили автоматные очереди. Места рассредоточиться для принятия боя у Полуянова не хватало, и его группа понесла первые ощутимые потери. Двое убитых, трое раненых.
На Старикова со склона от гряды вышла целая банда, штыков в сто. Она спускалась, расстреливая полосу кустарника, в которой укрылись бойцы Николая. Но те имели оперативный простор, сумели закрепиться и открыли ответный огонь. Вызывать вертолеты огневой поддержки не было смысла. Подразделения вступили в прямой огневой контакт с противником, и операторы боевых машин не могли вести прицельный огонь, поддержка с земли была необходима. Полуянов связался с батальоном, командир — с вышестоящим командованием, которое передало в распоряжение Тавровского два вертолета «Ми-8», чтобы перебросить на плато два взвода поддержки. Но и этот вариант был предусмотрен «духами». Вертолеты на подлете были сбиты американскими «Стингерами». Более пятидесяти человек сгорели в считаные секунды.
