Сон опять ушел слишком стремительно. Я проснулась, точнее, меня розбудили. Сейчас опять буду проклинать этот чертов будильник. Боже, как я не хочу в школу. Я рывком поднимаюсь с кровати и теряю тапок, забегаю в ванну. Вода – вот то, что мне нужно сейчас. Я обливаю лицо холодными струями - сон уходит. На меня из зеркала внимательно смотрят глаза холодного зеленого цвета. Прическа конечно же оставляет желать лучшего: длинные черные пряди волос перепутались с короткими волосами, а челка стоит торчком. Я беру расческу и небрежными резкими движениями пытаюсь разгладить этот кошмар. Кажется все. Пора одеваться. Натягиваю на себя привычную школьную форму. Ну, вот и самое главное – я одеваю свою красную шапку, уже старая и потрепанная, но не менее любимая мной.
- Завтрак, - голос с кухни.
- Я не буду, - кричу я в ответ, завязывая шнурки на кедах.
- Как это не будешь, - в голосе мамы появились грозные нотки. Я подняла голову и увидела ее, стоящую в коридоре со скрещенными руками на груди.
- Как это не будешь? – повторила она.
- Я не хочу, - ответила я и, подхватив рюкзак, направилась к выходу.
- Может, возьмешь с собой?
- Ладно, - я протянула ей рюкзак. Мама стала укладывать мне тосты.
- Пока, мам, - сказала я и, выхватив из ее рук рюкзак, выбежала на улицу. Она лишь молча закрыла дверь. Эта сцена повторялась каждый день, и ничего не менялось.
День Сегодня пасмурный. Небо серое. А я люблю такую погоду. Погулять бы – на учебу нет никакого настроя. Зато, найдется, кому спихнуть свой завтрак (теперь уже ленч). Почему бы мне не съесть его самой? Интересный вопрос. Ну, честно говоря, я не люблю завтракать, мне и обеда с ужином хватает. К тому же, мама никогда не научиться готовить такой завтрак, как мне готовил отец. Пусть будет хотя бы видимость, что я смирилась с тем, что было. Наверное, маму раздражает моя замкнутость и упертость. Эти черты моего характера заставляют ее вспоминать об отце, а мне это приятно, я чувствую какую-то особую связь с ним. Внешне я больше похожа на маму, но глаза папины. Когда я смотрю на них в зеркале, мурашки по коже ощущаю. Я так скучаю по папе. Вспоминаю счастливые дни прошлой жизни – прошлогодней жизни, а теперь все не так, совсем не так. Моя жизнь изменилась резко и сильно, и все из-за этого ужасного слова «развод». В последние годы совместной жизни моих родителей они часто ругались. В такие моменты я закрывалась в своей комнате и слушала музыку, Но чаще ложилась на кровать и плакала, пока слезные резервы не опустошаться. А потом все закончилось – они решили разойтись. И мама уехала в чужой город и забрала меня с собой от папы от друзей, от парня, от всего. Она не дала мне никакого выбора, она оставила мне лишь музыку и воспоминания, а больше ничего. Она не давала мне даже навестить друзей, лишь иногда она позволяла мне встречаться с папой в каком-нибудь кафе. Самое главное, что она мне все же позволила – это визиты к бабушке, довольно частые визиты. Я ездила на велосипеде довольно далеко, но оно того стоило. Бабушка могла помочь мне в трудную минуту, поддержать. Она всегда знала, что и когда нужно сказать, она знала ответы на все вопросы, но лучше всего она знала сказки. Когда я была маленькой она жила с нами и перед сном рассказывала мне сказки, причем, всегда новые. Моей любимой была сказка о Красной Шапочке. Это она связала мне мою шапку, и я ношу ее до сих пор.
Уроки уже давно сделаны и нужные учебники с тетрадками уже аккуратно сложены в рюкзак. Но недолго я мучилась бездельем. Услышав скрип двери, я повернулась. На пороге стояла мама.
- Матильда, ты не хочешь есть?
- Да не особо, - пробормотала я и стала делать вид, будто чем-то занята.
- А ты не против, если к нам на ужин зайдет Ник, - осторожно начала она.
- Нет, - отрезала я. Ник – это ее новоявленный ухажер. Он меня раздражает ужасно.
- Знаешь, мне все равно: нравится он тебе или не нравится. Оденься прилично и спустись к ужину.
- Нет, - возразила я.
- Ты поняла меня? – уже начала злиться она.
- Я прекрасно поняла тебя, но я не собираюсь рассыпаться перед ним в любезностях. Он мне не нравится.
- Я еще раз повторяю: меня это не интересует. Ты сейчас же одеваешься и…
- Нет, нет и нет, - закричала я.
- Нет, значит?
- Мне плевать, как ты общаешься с этим Ником, когда меня нет дома. Я не хочу быть тобой. Кстати, он никогда не заменит мне папу, даже в один ряд с ним не встанет. Можешь даже ругать меня, но я все равно не пойду на обед с ним. Мне не нравится, что он смотрит на меня совсем не невинным взглядом.
- Что?! Да как ты смеешь! – вскричала она. Ее рука впечаталась в мое бледное лицо. Я почувствовала как мое тело начинает терять равновесие. Стул покачнулся, и я упала на пол. Я была ошеломлена таким поступком. Я смотрела на нее удивленными глазами, по инерции приложив руку к щеке. Она была удивлена не меньше меня. Оторопевшая, она медленными шагами отступала к порогу. В моей голове за одну секунду пронеслась тысяча мыслей, ухватив одну, я резким движением закрыла дверь на замок прямо перед ее носом. Я достала рюкзак из-под кровати и стала лихорадочно кидать туда одежду, плеер и утренние тосты. Мать стала стучать в дверь и что-то кричать. Я нашла еще одну пару кед и начала их зашнуровывать, поглядывая на дверь. Из своих сбережений я взяла немного денег – достаточное количество для билета на электричку до города Н. Одев на себя рюкзак, я глубоко выдохнула и открыла дверь. Мама от неожиданности отошла, я, воспользовавшись этим. Быстро проскочила мимо нее вниз по лестнице. Вдохновленная успехом в своем побеге, с легкой улыбкой на губах я открыла двери и сразу же отпрянула. На пороге стоял Ник и ухмылялся своей исключительно противной улыбкой.
