…Армия нашла меня на третьем курсе.
В полку киностудия. Паренька из нашей команды на первом построении увёл капитан. Через неделю Валерка заявляется в роту. Прошу принести кинокамеру и поснимать нас, чтобы отправить фотокарточки родным и друзьям. Интересуюсь «кинопроцессом». Старослужащий, собирающийся увольняться в запас, должен подготовить себе замену. Учит писать сценарии. Киностудия снимала ленты о праздниках и буднях военно-строительного отряда.
Повести из этой книги: «Сон о золотых рыбках», «Свалка» вполне могут «лечь» на экран, но путь этот не простой. Благодаря издательству «БПП», его директору Валерию Ивановичу Шашину, я смог выйти к вам, читатели, со своими сценариями, повестями и рассказами. Они на экранах… мониторов. Вы представить не можете, какое произошло ЧУДО! Я – живу в алтайской глубинке, издательство – в Москве, а Вы – на другом краю России. Мечтать об этом мог только во сне.
О чём повести? О любви, о честности, жертвенности, благородстве. «Сон о золотых рыбках». …Наши дни. Он и она. Студенты. Юная семья едва не гибнет. Кто преступник, кто хотел их отравить бытовым газом?
«Свалка». Подростки помогают родителям придти в себя после перестроечного шока. Следователь Тупикин ищет тех, кто поджигает автомобили новых русских. Он находит преступников, но не арестовывает. …Он с ними, вероятно, заодно.
…Почему газ оказался включенным? Он помнит, что «увернул» пламя под кастрюлей. Его дорогая Оленька хотела их убить? А если кто-то зашёл? Кто? Мишка? За мной следили? Или за ней?
…С чего всё началось. …С измены? В тот день произошло много событий, которые могли кончиться трагически. Месть? Нужно всё вспомнить. Каждую деталь. О чём она говорила ночью? …Это был ей голос. Её! В гостинице. Следователь напирал на то, что газ погасила закипевшая вода. Вода кипела, мясо варилось час. Значит, её объём уменьшился… Не могла залить горелку. Это покушение на убийство. С чего начался тот день?
А.
Андрей Листовский, студент четвёртого курса Политехнического университета, сидел на жестких рейках скамьи у здания речного вокзала, смотрел, как пишут в романах, в одну точку, не видя нарядных женщин, беззаботных детей и деловитых мужчин, а видел килограмм яблок, батон варёной колбасы и половинку бородинского. Ему необходимо сегодня добыть эти продукты и накормить Ольгу. Хотя бы килограмм яблок. Ей нужны витамины. Давно нужны витамины, а в овсяной каше их мало. Всё, что можно продать, продал. Расстался неделю назад с коллекцией монет. Мама была права, когда говорила, что сначала нужно закончить учёбу, встать на ноги, а потом обзаводиться семьёй.
Обь прошла. На берегу отрешённо худели плоские глыбы льда. Ныла простуженными блоками старая землечерпалка. Группа независимых женщин в длинных яркоцветных юбках прицельно высматривали клиентов. Они быстро обшарили большими шоколадными глазами сидящего парня, и отвернулись. Он не представлял занимательного интереса для них. Одежда не нова. Тощий студенческий портфель говорил, что его хозяин никуда не едет в обозримые три месяца. Пришёл сюда, чтобы собраться с мыслями. Он им не конкурент, у них разные методы общения с пассажирами. Не вооружёнными глазами видно, что парень не напорист и не нагл, не может ревизовать чужие карманы и уносить сумки, отбившиеся от хозяев. Горестно застонала сиреной, отходившая «Ракета»…
Мизерная стипешка таяла словно мороженое «дав» на солнце. Цены на продукты росли бессовестно и уверенно. Оленька смертельно ненавидела не только процесс мытья посуды, но и приготовление еды. Хотя варить и жарить нечего. Неделями питались овсянкой с добавлением крошки маргарина. Были месяцы, когда обедали в кафе. И вот – чёрная полоса. Она возникла не сразу. Ползла постепенно, но её могло не быть…
Сегодня Андрей сварил остатки манной крупы. Отвар листьев смородины и шиповника пили вместо «майского» чая. …Содержимое трёх банок варенья исчезло без особого следа – Оленька и её подруги обожали сладкое. «Бутылки сданы. Если повезёт, можно пособирать, но это если повезёт». Улицы и переулки, скверы и парки поделены между пенсионерами и бомжами. Оля запретила работать кочегаром, сторожем комка, не пустила и вахтёром в общежитие. «Что я буду одна по ночам спать? Ночью нужно быть со мной дома, а не дремать у чужих «сникерсов»». «Мы будем вместе, – убеждал Андрей, – через трое суток». Оля кривила милые губки. «Ты хочешь, чтобы нас подожгли или ограбили?».
Великое изобилие обрушилось на Белозёрск. Исчезли очереди за вином, и забылось слово – «талон». На витринных полках было всё, не хватало одной мелочи у Андрея – денег. На первом курсе сколотил бригаду. Разгружали вагоны в тупике дрожзавода. Теперь грузчики охраняли тупики и подъезды, не допуская к вагонам студентов и безработных. Иногда Листовскому удавалось вклиниться в артель, но в том случае, если у кого-то был «отпуск по здоровью» или они не разгружали вагоны по низкому тарифу, а хозяин не желал поднимать расценки, не уступал настойчивым притязаниям докеров. Это были неопытные граждане. Вагоны стояли, росли штрафные за простой подвижного состава.
