Эмилия Стюарт стояла в зале аэропорта и вглядывалась в толпу. Однако, как ни напрягала Эми глаза, она никак не могла отыскать свою сестру Стефани. В конце концов, осознав безуспешность своих попыток, Эми подхватила свой единственный, но ужасно тяжелый чемодан – дай бог здоровья тому, кто придумал колесики! – и потащилась к выходу, припоминая адрес сестры и надеясь добраться самостоятельно.
– Эмилия! – услышала она мужской голос за спиной и обернулась.
К ней спешил Генри, муж Стефани. Эми видела его только один раз, на свадьбе сестры. Стефани познакомилась с Генри, когда приехала в гости к своей американской подруге по Интернету. После этого вояжа Стефани вернулась в Англию лишь для того, чтобы сообщить родным, что познакомилась с мужчиной своей мечты и теперь незамедлительно выходит за него замуж. Мужчина мечты Стефани был лысоват, носил очки в дорогой оправе и зарабатывал достаточно, чтобы обеспечивать жену и двоих детей. Эми так и не смогла понять, чем прельстил Генри ее сестру. Уж определенно не лысиной!
– Ты так быстро ходишь! – воскликнул Генри, вытирая лоб платком. Ко всему прочему у него уже появилась одышка. – Я еле догнал тебя.
– Привет, Генри! – Эми вежливо чмокнула воздух возле его щеки. – А где Стеф? Я думала, что вы вместе встретите меня.
Генри недовольно поморщился, когда взял у Эми чемодан и сделал несколько шагов.
– Наш старший подхватил простуду. Ей пришлось остаться дома.
– Бедняжка Микки!
– Мы предпочитаем звать его Майклом.
Эми сразу же почувствовала холодность Генри. Она и не рассчитывала, что тот будет безмерно счастлив, когда она приедет, но Генри мог улыбнуться хотя бы из вежливости.
– Какие у вас новости? – спросила Эми, стараясь поддержать разговор, раз уж сам Генри не делал никаких попыток.
– Все как обычно, – сухо ответил Генри.
Они дошли до стоянки, и Генри, с трудом оторвав чемодан от земли, уложил его в багажник.
– Что ты в нем везешь? – недовольно спросил он. – Его невозможно поднять!
– Подарки для вас и детей, – смущенно ответила Эми.
– Детей нельзя баловать.
О том, что нельзя баловать и взрослых, ты ничего не сказал, мысленно огрызнулась Эми.
– Ты надолго? – поинтересовался Генри, заводя мотор.
– Неужели Стеф тебе не сказала? – удивилась Эми. – Я решила, что в Америке у меня будет больше возможностей. В плане полета фантазии. Поэтому, если все получится так, как я задумала, я останусь здесь навсегда.
– Ты все так же занимаешься художественной фотографией?
– Ну да, чем же еще!
– Это неперспективное занятие.
Эми вскинула брови.
– А что же тогда перспективно?
– Бизнес, деньги, капиталовложения.
Генри был всего-навсего младшим помощником директора банка. Кроме него таких помощников еще с десяток. А говорил он с таким пафосом, словно сам стал директором!
– Творческие профессии тоже ценятся, – возразила Эми.
Генри с жалостью посмотрел на нее и покачал головой. Так иногда смотрят на оборванного нищего, который просит подаяния.
– Ты не заработаешь себе и на кусок хлеба, не то что на квартиру, машину и отдых в Ницце.
– Я не собираюсь в Ниццу! – фыркнула Эми.
Генри замолчал. Эми смотрела на его профиль и чувствовала неприязнь Генри к себе. Они были слишком разными, чтобы понять друг друга. Вернее, Эми понимала его четко построенную финансовую политику, обеспечивающую ему нерушимый план: работа, деньги, дом, автомобиль, семья, дети. Все по четко установленным правилам. Но получает ли Генри радость от жизни? Или же он никогда не задумывался о таких романтических, с его точки зрения, вещах, как счастье и беззаботная радость, тратя свои силы только на то, чтобы как можно больше заработать?
А вот я не стану тратить свои силы на этого человека, решила Эми. Это бесполезно. Я не смогу его изменить. Он презирает творчество в любом его проявлении. Сказать, что моей конечной целью вовсе не является гора золота, означает обрести в лице Генри врага.
Поэтому остаток пути они ехали в молчании. Генри остановил автомобиль у небольшого аккуратного домика. Симпатично, но безвкусно, машинально вынесла свой вердикт Эми. Она давно заметила, что у американцев проблема с фантазией. Возможно, им просто некогда, ведь они заняты карьерой. Именно по этой причине декораторами чаще всего нанимают иностранцев. Удивительный статистический факт.
На пороге дома появилась Стефани с ребенком на руках. Она подождала, пока Генри выгрузит чемодан из багажника и подойдет к ней вместе с Эми. Стефани передала ребенка мужу и церемонно поцеловала Эми в щеку.
– Здравствуй, сестра, – сказала она и улыбнулась. – Чудесно выглядишь.
– Ты тоже, – как можно более уверенно произнесла Эми, хотя в глазах ее читалось неприкрытое смятение.
Когда она в последний раз видела сестру, та была беззаботной смешливой вертушкой. «Совсем не англичанкой», как говорила их бабушка. Именно Стефани была заводилой во всех детских играх. Когда она повзрослела, то не проходило вечера, чтобы она не сбежала на свидание – поклонников у нее было хоть отбавляй. Никто не удивился, когда, вернувшись из Америки, она объявила, что выходит замуж. К взбалмошным поступкам Стефани привыкли все.
И кого теперь видит перед собой Эми? Усталую мать семейства с сеткой морщинок под глазами, наверняка появившихся совсем не от смеха, а от забот. Вместо короткой юбки, блузки с глубочайшим до неприличия декольте и туфель на шпильках – простое летнее платье ниже колен и разношенные сабо. Вместо озорного смеха – сдержанная улыбка.
