Тот, кто внимательно прочитает эти сказки, наверно, заметит, что они очень разные. Как будто их рассказывают разные люди.
Так оно и есть. Только рассказывают их не разные люди, а разные звери. И птицы. И даже рыбы. Ну и, понятное дело, рассказывают они по-разному.
Сказку про Серую Звёздочку, например, рассказывает Ёжик. Сказку про Отшельника и Розу — старая Камбала. А сказку "Ма-Тари-Кари" — сам Учёный Скворец.
Я назвал их "Сказки для людей".
Странное название, скажете. Разве не все сказки — для людей?
Так-то оно так. Но эти сказки, как я уже говорил, рассказывают сами звери и рассказывают их людям. Всем людям — и взрослым, и детям. Звери ведь очень уважают людей, считают, что они сильнее и умнее всех на свете. И хотят, чтобы люди относились к ним хорошо. Чтобы были к ним добрее. И они надеются, что, когда люди их лучше узнают, они и станут к ним добрее. Именно затем звери и рассказывают о своей жизни, о своих радостях и печалях, о своих весёлых приключениях… Рассказывают-то они не сказки, а чистую правду. Но в их жизни столько тайн и чудес, что многим людям эти правдивые истории могут показаться сказками…
Жил-был маленький зайчик, по имени Русачок, и был у него знакомый Головастик. Зайчик жил на лесной опушке, а Головастик — в пруду.
Бывало, встретятся — Головастик хвостом виляет, Русачок лапками барабанит. Русачок ему — про морковку, а Головастик — про водоросли. Весело!
Вот как-то приходит Русачок к пруду — глядь-поглядь, а Головастика нет. Как в воду канул!
А на берегу какой-то Лягушонок сидит.
— Эй, Лягушонок, — говорит Русачок, — не видал моего знакомого Головастика?
— Нет, не видал, — отвечает Лягушонок, а сам хохочет: — Хва-хва-хва!
— Чего же ты смеёшься, — обиделся Русачок, — у меня приятель пропал, а ты хохочешь! Эх, ты!
— Да не я "эх", — говорит Лягушонок, — а ты "эх"! Своих не узнаёшь! Это ж я и есть!
— Что значит — я? — удивился Русачок.
— Я и есть твой знакомый Головастик!
— Ты? — еще больше удивился Русачок. — Быть того не может! У Головастика хоть хвост был, а у тебя что? Ты совсем и не похож!
— Мало ли что не похож, — отвечает Лягушонок, — а всё равно это я! Просто я вырос — и в Лягушонка превратился. Так всегда бывает!
— Вот так штука, — говорит Русачок. — Всегда, говоришь, так бывает?
— Конечно, всегда! Все так: как вырастут, так и превратятся! Из червячка — комар или там жук получится, из икринки — рыбка, а из Головастика — известное дело — Лягушка! Даже стихи такие есть:
Головастики спешат
Превратиться в лягушат!
Ну, тут Русачок ему окончательно поверил.
— Спасибо, что сказал, — говорит. — Тут есть над чем подумать!
И разошлись.
Пришёл Русачок домой и спрашивает свою маму:
— Мам! Скоро я вырасту?
— Скоро, скоро, сынок, — говорит мама. — Как листья пожелтеют — будешь большой! Мы, зайцы, быстро растём!
— А в кого я превращусь?
— Что значит — в кого превращусь? — не поняла мама.
— Ну, кем я стану, когда вырасту?
— Ясное дело, кем, — отвечает мама, — станешь большим, красивым зайцем, как твой папа!
— Как папа? Ну, это мы ещё посмотрим! — сказал Русачок.
И побежал, пошёл смотреть, в кого бы ему превратиться.
"Посмотрю, — думает, — на всех, кто в лесу живёт: кто больше понравится, тем и стану!"
Маленький, а хитрый!
Идёт по лесу, а кругом птички поют.
"Эх, — думает Русачок, — а не стать ли и мне птичкой? Буду себе летать да песни распевать! Уж больно я петь люблю, а мы, зайцы, очень тихо поём никто и не слышит!"
Только он это подумал — видит: сидит на суку птица. Замечательная птица: больше зайца ростом, перья чёрные, брови красные и поёт замечательно:
— Бу-бу-бу! Чуфык-чуфык!
— Тётенька-птица! — кричит Русак. — Как вас звать?
— Чуфык-чуфык! — отвечает Глухарь (это он и был).
— Дяденька Чуфык, как мне птицей стать?
— Чуфык-чуфык! — отвечает Глухарь.
— Хочу в птицу превратиться, — объясняет Русачок.
А тот всё своё:
— Бу-бу-бу! Чуфык-чуфык.
"Не слышит он, что ли?" — подумал Русачок и только было собрался поближе подойти, слышит: топ-топ, топ-топ!
— Охотник! Спасайся, дяденька Чуфык! — крикнул Русачок и едва успел в кустах схорониться, вдруг ружьё как загремит: бах! Бах!
Выглянул Русачок: в воздухе дыму полно, перья летают — полхвоста у Глухаря отхватил Охотник…
Вот тебе и чуфык!
"Нет, — думает Русачок, — не буду я Глухарём: хорошо он поёт, громко, да никого не слышит; тут и хвоста лишиться недолго… Наше дело — ушки на макушке держать!"
Поскакал-побежал дальше, а для храбрости сам песню запел — Храбрую Заячью песню:
Раз-два-три-четыре-пять
Шёл Охотник погулять!
Вдруг Зайчонок выбегает
И давай в него стрелять!
Пиф! Паф! Ой-ой-ой!
Убежал Охотник мой!
Спел — на душе веселее стало.
Видит — Белка с ветки на ветку прыгает.
"Здорово прыгает, — думает Русачок, — не хуже меня! А не стать ли мне Белкой?"
— Белка, Белка, — говорит, — иди-ка сюда!
Соскочила Белка на самую нижнюю ветку.
— Здравствуй, Русачок, — говорит, — чего тебе?
— Расскажи, пожалуйста, как вы, белки, живёте, — просит Русачок, — а то я надумал Белкой стать!
— Ну что ж, дело хорошее, — говорит Белка. — Живём мы прекрасно: с ветки на ветку прыгаем, шишки лущим, орешки грызём. Забот только много: гнездо устрой, на зиму запас собирай — грибы да орехи… Ну да ничего, когда привыкнешь! Полезай на дерево — я тебя всей беличьей науке обучу!
