Мак Болан хорошо знал, что этот врач никогда не задавал своим пациентам лишних вопросов. Доктора вполне устраивало то, что дело он имел с достаточно богатой публикой, способной щедро оплатить его услуги. А стоили они немало, поскольку каждый жест, каждое действие врача были вне закона с того самого момента, как только очередной клиент переступал порог его кабинета. Давным-давно его имя было вычеркнуто из списков Ассоциации медиков. По нелепому стечению обстоятельств довелось ему тогда расстаться со своей профессией: он угодил в тюрьму за сущий пустяк, который и преступлением-то в штате Нью-Йорк не считается, — за аборт. Но в тюрьме доктор время даром не терял и завел знакомства среди самых различных категорий преступников: сексуальных маньяков, «медвежатников», террористов, торговцев наркотиками, мелких воришек и крупных мошенников.
Отсидев положенный срок в тюрьме Синг-Синг, Уайт Байрон отнюдь не горел желанием становиться на стезю праведную. Среди его клиентов были проститутки, страдающие соответствующими заболеваниями, друзья и друзья друзей с ножевыми или пулевыми ранениями, которые по разным причинам не хотели светиться в обычной клинике.
Выйдя на свободу, доктор первым делом позаботился о лекарствах. Достал анестезирующие средства, а также антибиотики. Больших проблем это не представляло, поскольку связи у Байрона были обширные. Стоило ему обратиться к нескольким аптекарям с сомнительной репутацией, как те с огромным удовольствием поставили все необходимое.
Для начала Байрон открыл книжную лавку, где продавались порнографические журналы, которые привлекали немало людей. Лавка, естественно, служила прикрытием. Клиенты знали пароль, и верзила, охраняющий вход в лифт, пропускал их на верхний этаж.
О докторе Байроне Болану рассказал агент из Питтсфилда Лео Таррин.
Ростом рыжеволосый Байрон был под два метра. У него было веснушчатое лицо и какие-то бесцветные, вылинявшие глаза. Он аккуратно поработал скальпелем над ребром Болана, и вскоре, глухо звякнув, пуля упала на дно никелированного хирургического лотка.
— Ах вот оно что... — пробормотал он.
— Что, доктор? Инфекция?
— Да. А сколько прошло времени?
— Достаточно, чтобы появилась инфекция. Вы в состоянии помочь мне?
— Полагаю...
— Я имею в виду... прямо теперь.
— Мне нужно заказать кое-какие лекарства.
— Только никаких телефонных звонков, прошу вас!
С невероятным усилием Болан приподнялся с операционного стола, выждал секунду-другую, приходя в себя, свесил ноги и туманным взглядом стал осматривать комнату. Его глаза остановились на шкафчике со стеклянными дверцами, на полочках которого виднелись всевозможные медицинские склянки. Болан сполз со стола, оступился, снова обрел равновесие и попытался дотянуться до шкафчика. Открыв стеклянную дверцу, он схватил бутылочку с густой желтоватой жидкостью. Это был антибиотик. Он сжал бутылочку и рухнул на пол у самого шкафчика.
— Доктор, сделайте мне укол! Именно этого да побольше, не жалейте! — И он протянул Байрону бутылочку.
— Это может погубить вас.
— Мне будет конец, если вы не сделаете укол. Я уже чувствую — дело попахивает гангреной.
Байрон кивнул головой.
— Вы по-прежнему все еще хотите звонить?
— Надо бы...
— Зачем?
Уайт Байрон как-то уж очень жеманно пожал плечами. Болан все понял. Догадался об этом и Байрон. Врач, лишенный совести и морали, и секунду не будет колебаться, если ему светит сумма в сто тысяч долларов. И еще, незарегистрированный врач никогда в жизни не смог бы получить такой кабинет и столько дорогостоящего оборудования без согласия уголовников. А это — мафия.
Болан сделал несколько глубоких вдохов. Кислород попал в кровь и освежил затуманенный мозг. Вуаль перед глазами исчезла, и он почувствовал, как силы вновь возвращаются к нему.
— Вам нравится, доктор, эта штука?
— Какая штука?
— Жизнь. Жизнь, дорогие вещи, спокойствие и уверенность в том, что вы никогда не станете дряблым бедным стариком, раз уж вы состоите в братстве.
— Я вас не понимаю.
И вновь Байрон изысканно пожал плечами.
— Послушай меня, доктор, — заговорил Болан уже другим тоном. — Я не привык ходить с пустыми руками. Или ты мне даешь антибиотик, или же я пущу тебе пулю в лоб.
Уайт Байрон физически ощутил на себе леденящий взгляд Болана и понял, что сейчас и в самом деле умрет, если не поможет этому израненному типу. Боже праведный! Сразу три ранения: в ногу, под ребро, в лицо. Да он же давно должен был умереть!
Байрон тихонько подошел к столу и, не торопясь, взял шприц. Подержал его перед собой, дабы этот подонок убедился, что инструмент идеально чистый. Затем взял у Болана бутылочку, вставил туда иглу и заправил шприц желтоватой жидкостью.
Не теряя времени, Болан прилег. Доктор шлепнул его по ягодице и, как только мышцы расслабились, сделал укол.
Потом Болан встал, врач перевязал ему ногу и начал обрабатывать рану на щеке. Лицо пришлось забинтовать. Тем лучше: проще будет маскироваться.
Мак снова прилег немного отдохнуть и тут со всей ясностью понял, что доктора придется убрать.
Кто знает, возможно, поведение доктора было продиктовано его характером, а может, подсказано уроками, полученными в тюрьме, а может быть, причиной всему стала врожденная жажда наживы...
