Джуди
22 декабря, 1967
— Младенец Иисус пропал! — вскрикнула Маргарет Тернтон, воздев руки кверху, а ее седые кудри, обрамлявшие круглое лицо, подпрыгнули.
Несколько преподавателей вашингтонской средней школы ахнули, и я остановилась, прекратив рыться в коробке из хранилища, чтобы, нахмурившись, посмотреть на миссис Тернтон. Она была в школе секретарем и моим соорганизатором школьной рождественской постановки. И пропавшего младенца Иисуса просто не могло быть. Нет, это невозможно.
— Вы уверены? — спросила я, прикусив нижнюю губу.
— Кто-то украл его, — драматически произнесла она.
Двое учителей тихо посмеивались, однако меня не забавляла вся эта ситуация. Я впервые возглавляла комитет по организации ежегодного мероприятия, которое с нетерпением ожидали все вокруг. Кроме того, впервые во главе всего были поставлены две женщины, я хотела доказать всем в школе, что мы способны сделать столь же успешную постановку, как и мужчины.
— Уверена, его просто куда-то переложили, — произнесла я, осматривая комнату, уставленную коробками. — Вы проверяли вот там? — махнула я рукой в сторону нескольких нераскрытых коробок.
— Не хочу показаться грубиянкой, мисс Холланд, но да, я везде проверила, — она уперла руки в бедра и бросила злобный взгляд на мистера Бека и мистера Ньютона. — Такое ощущение, что кто-то его спрятал.
Мистер Ньютон фыркнул от смеха, но не стал спорить, и я прищурилась, глядя на него. Тем временем Мистер Бек направился ко мне, раскинув ладони в успокаивающем жесте.
— Я уверен, что он где-то здесь, мисс Холланд, — произнес он, его голубые глаза блеснули, когда взгляд мистера Бека спустился на мое платье и там задержался. Он был хорошим человеком, но совсем не в моем вкусе. Конечно, мистер Бек был привлекательным блондином со своим безупречным стилем. Просто он не…
— Мистер Кауфман, — прошипела Маргарет.
Мои щеки вспыхнули при упоминании школьного учителя истории. Ужасный несносный человек, несколько раз заставлявший меня плакать. Почти. Я никогда бы не доставила ему удовольствия увидеть мои слезы. Я работала в этой школе уже четыре года, и все это время отравлял мистер Кауфман.
Но все же…
Я отвернулась, избегая пристального взгляда мистера Бека. А все потому, что Кент Кауфман был олицетворением мечты. Внешне, безусловно. Он всегда возвышался над невысокой мной, прикусывая конец своей трубки, хотя ему не разрешалось курить в классе. Когда все мужчины носили кардиганы и блейзеры, мистер Кауфман надевал черную кожаную куртку и всегда хмурился. Одна мысль о нем сводила меня с ума. Я терпеть не могла этого грубого человека. Жаль, что Бог сотворил его столь привлекательным.
— Мистер Кауфман, — повторил мистер Бек, заставляя меня покрыться мурашками. — Знаешь, Марджи, готов поспорить, что ты права. Очень похоже, что он пересмотрел тот фильм, как Гринч похищает Рождество, и сам решил сыграть мистера Гринча.
— Теперь, когда я поразмыслил об этом, — вмешался мистер Ньютон, — думаю, я видел, как он шел с большим пластиковым Иисусом под рукой. Он бросил его на заднее сиденье своего золотого «мустанга». Какого тот года, Пол? Шестьдесят пятого?
Мистер Бек фыркнул.
— Ты доисторический зверь, Рой. Это же «форд мустанг» тысяча девятьсот шестьдесят четвертого. Восьмицилиндровый двигатель, развивающий двести семьдесят одну лошадиную силу, — он свистнул в знак одобрения.
— Иисус, — пробормотала я, привлекая внимание всех троих. — Сосредоточьтесь. Мы ищем Иисуса, а не обсуждаем все машины на парковке. Постановка завтра вечером. Если мистер Кауфман похитил Иисуса, мы должны его вернуть.
Мистер Бек усмехнулся, приподняв бровь.
— И как вы планируете это сделать, мисс Холланд? Вежливо попросите?
Мистер Ньютон громко и противно рассмеялся.
— Так наивно с вашей стороны, мисс Холланд.
Я поднялась, оттолкнувшись от коробки, и отряхнула руки о свое темно-синее свободное платье с белым воротником — мое самое красивое платье и одновременно с тем худшее для распаковки пыльных древних коробок с молью.
— Прошу прощения? — я раздраженно поджала губы, посмотрев на мистера Ньютона.
— Если мистер Кауфман украл его, а полагаю, что именно так, значит, все кончено. Он сварливый человек, — объяснил мистер Ньютон так, словно я была глупым ребенком.
— Думаю, я не стану просить вежливо, — отрезала я, задрав подбородок. Часто преподаватели видели во мне необразованную глупую женщину. Может, я и была самой молодой учительницей в «Вашингтон Хай», но далеко не невежественной.
— Тогда, думаю, мне следует вас сопроводить, — произнес мистер Бек, нахмурившись. — Вероятно, мне придется сурово с ним поговорить.
— Я и сама могу говорить жестко, — возмутилась я, чувствуя себя оскорбленной. Тетя Джорджина вырастила меня серьезной женщиной, а не тряпкой, которую можно растоптать.
Прежде чем он успел ответить, в двери ворвался мистер Уайтхолл, наш директор.
— Ах, вы все здесь! — воскликнул он, его щеки были красными от волнения. — Метеорологи по радио передали, что вскоре погода ухудшится. Они прогнозируют от двенадцати до восемнадцати дюймов
