Я в Тридевятом царстве живу уже давно,
Здесь сказочно красиво, но грустно все равно.
Мне надоели принцы, богатство и Кощей,
Как хочется попасть в реальный мир людей!
Василиса Прекрасная сидела у волшебного окошка и читала книгу. Мысли ее постоянно сбивались, перепрыгивали с одного на другое. Томилась девица в сомнении, волнении, трепетном ожидании. Окошко будто чувствовало ее настроение и переливалось ярким светом, то вспыхивая лучезарными огнями, то затухая…
Окошко это, надо сказать, и в самом деле было волшебным. Состояло оно из разноцветных стеклышек, переливающихся всеми цветами радуги. Но не так, как витражи в реальном мире, которые Василиса на картинках видела, а по-другому, по-сказочному. Стеклышки переливались независимо от того, день или ночь на дворе, переливались так, как им захочется, будто жили своей собственной жизнью, а окошко оттого казалось то веселым, то грустным. Живое оно было. Василиса часто прислоняла к нему ладошки и чувствовала тепло, которое от него исходило. А иногда хохотала от щекотки, если озорное настроение у окошка было. Лишь изредка от него холодом веяло.
Василиса посмотрела на свое отражение.
— Хороша! А что толку? — по обыкновению, размышляла вслух Василиса. — А с другой стороны, все за тобой ухаживают, красоту наводят, одевают, обувают, чем плохо?
Действительно, феи очень красиво с утра причесали ее, нарядили в легкое платье бирюзового цвета, которое прекрасно гармонировало с ее яркими голубыми глазами.
Теперь можно было спокойно предаться своему любимому занятию — чтению книг о реальной жизни обычных людей, и Василиса настойчиво пыталась этим заняться. Книг у нее было много — целая библиотека, а в ней — огромные стеллажи с томами из сказочного мира и, конечно, реального. Василиса сама следила за порядком в библиотеке, и это, пожалуй, было ее единственным занятием, но зато по-настоящему любимым. Она с глубоким трепетом перечитывала книги, перекладывала с полки на полку, заказывала новинки у гонцов в других королевствах и, конечно же, следила за тем, чтобы библиотека постоянно пополнялась книгами из реального мира. Реальный мир! Далекий, но такой желанный! Читая о жизни обычных людей, Василиса пыталась найти ответы на многие вопросы, а большинство из них возникло с тех пор, как она стала часто видеть во сне одного молодого человека…
Василиса вновь оторвалась от книги и мечтательно посмотрела на улицу.
Красота! На дворе стоял колодец, у колодца на узорной цепочке висел золотой ковшик. Перед дворцом был разбит великолепный сад, в котором росли цветы диковинные, яблони с плодами золочеными, да и с обычными, съедобными. По двору летали бабочки наперегонки с эльфами и маленькими птичками. Кругом царила радость и красота, спокойствие и благодать.
По одну сторону замка возвышался лес дремучий, а по другую — разливался пруд сказочный. Гуляй да любуйся!
И лес был какой замечательный — темный да загадочный. Обитали в нем лешие да нечисть разная, там же, в глубине, стояла избушка Бабы-Яги. Но лес вовсе не был таким страшным, как в сказках сказывают. Частенько с подружками прогуливалась там Василиса, плутая по узеньким тропинкам, мечтая в тени огромных деревьев о своем сказочном принце. Заходила в гости к Бабе-Яге да к подружке Кикиморе. Василиса улыбнулась своим воспоминаниям о Кики, так ласково она ее называла. Была Кики отшельницей, мужчин не любила, всегда норовила им напакостить. Ну, такой уж она сказочный персонаж, а меняться и не хотела никогда. Но Василисе порой давала дельные советы, приходила иногда во дворец, хлеб пекла. Хлеб у Кикиморы получался всегда замечательный, пышный, румяный, а вкус — пальчики оближешь! — лучше всяких пирогов да тортов.
Василиса перевела взгляд на сказочный пруд. Он был очень большой, как озеро, жили в нем лягушки-квакушки, рыбки золотые, русалочки да Водяной. Она со всеми дружила, любила их, помогала, и жители пруда всегда отвечали девице взаимностью. Любила Василиса наблюдать, как по ночам появлялись русалочки из воды, усаживались на травке и пели свои песни. Они были очень красивые, с разноцветными волосами и чудесными хвостами — при свете луны их чешуя переливалась всеми цветами радуги. А какие у них были глаза! Пронзительно-зеленые, глубокие, зовущие. Водяной чувствовал себя просто королем, арабским шейхом, в окружении этих молодых, красивых русалок. Особенно раз в году, ночью, когда русалочки сбрасывали хвосты и превращались в прекрасных девушек, тогда-то и наступало раздолье для Водяного, единственного мужчины среди этих кудесниц, жаждущих любви. Ох, и оргия у них начиналась! Они предавались любви в мягком сиянии полной луны, будто исполняли магический танец под таинственную музыку воды. Это зрелище было настолько красивым, сексуальным и будоражащим воображение, что Василиса, вспомнив о нем, почувствовала легкое возбуждение. Она провела ладонями по груди и тяжело вздохнула. Как же ей тоже хотелось любви! А Водяному в ту ночь завидовали все обитатели сказочного леса! Лес буквально замирал и тихонько подслушивал, как он плещется в волнах неземного удовольствия. Зато потом, видя Водяного лежащим на солнышке или под лунным светом, потешались над ним, спрашивая, успеет ли он отдохнуть за год.
