Выстрелы высекли кирпичную крошку из проема окна. Чиж пригнулся, спрятавшись за подоконником, оглянулся на затаившихся товарищей. Все расползлись по стенам, удобно устроившись. Сидеть им здесь недолго, пока не придет приказ отступить. Командиру пришлось небольшой группой отвлечь противника, чтобы вывести остальных из окружения. Чехи, конечно, не глупые, могли и сообразить, что небольшой отряд солдат, так неожиданно возникший в тылу, может быть приманкой.
В отвлекающую группу попал весь разведвзвод, где и проходил службу Чиж — Чижов Юрий Геннадьевич, 1973 года рождения, и корме него одно из отделений первого взвода. Солдаты все были молодыми, да и сам разведчик мог считаться салабоном — отслужил самое большее восемь месяцев. Правда, за последний месяц пострелять пришлось немало, а уж прятаться по разрушенным зданиям и домам, преодолевая баррикады из деревянных заборов и колючих кустов, которые и зимой, а особенно в холод, были очень неприятным препятствием для разведчика. Один раз их группу накрыли, случился скоротечный огневой контакт из которого их сержанта вынесли раненым, остальные отделались легким испугом, расстреляв со страху почти все патроны. Чехи тогда спокойно ушли, не потеряв никого. Сержанта отправили в госпиталь, их командира — молодого лейтенанта из училища — сменили, поставив немолодого капитана, которому довелось повоевать в Афганистане. Тот сразу же плотно занялся боевой подготовкой бойцов. И если в учебке, а потом и в части все эти надругательства над организмом воспринимались как очередной дебильный заскок у ротного, то здесь все хотели выжить. И плотно вжимались в землю, ползая под пулями — капитан расстреливал патроны забыв про экономию и ничем не напоминал их ротного прапорщика-каптера, который на стрельбище со слезами на глазах отсчитывал каждому по двенадцать ребят калибра пять сорок пять. Вышестоящие командиры пытались ставить в вину капитану нецелевое расходование боеприпасов, но тот, поговорив о чем-то с комбатом пять минут мигом выправил ситуацию. И больше никто не заикался о перерасходе патронов. К тому же когда часть отправили на «подавление гражданских беспорядков» в одной из кавказских республик, захотевшей независимости, то эти самые командиры неожиданно оказались больными настолько, что разом легли в госпиталь. Часть отправилась без руководства, назначения получили молодые лейтенанты из училищ, каптерщик-прапорщик резко приуныл и срочно потерялся на просторах огромной страны. Его было объявили в дезертирстве, но потом махнули рукой — не до него. В армии начался такой бардак, приказы приходили один противоречащий другому, что делать никто не понимал, пока не начались первые смерти. Стреляли с той стороны и солдаты, потеряв своих товарищей, натурально озверели. И особенно странным были приказы, когда занятый объект надо было оставить, а наступление — прекратить для перегруппировки. Также и здесь — расположение части неожиданно оказалось под обстрелом из минометов. Как противник оказался рядом, никто не понял. Поддержку вызвали, но те сами оказались блокированы. Лейтенанты растерялись и ситуацию в свои руки взял капитан разведвзвода. Он прекратил тихую панику и, раздав приказы, взяв два БТРа, прорвал позиции противника и ударил с тыла по минометам.
Чиж до сих пор не мог забыть мелькающие перед глазами кадры боя — вот он вжимается в землю, рядом работает пулеметчик, придавив противника плотным огнем. Быстрый подскок, спрятавшись за обломок бетонной стены, разведчик разряжает магазин в чехов. Двоих он точно завалил. Минометчики пытаются уйти, утащив орудия, но капитан с пятью бойцами отсекает им путь к отступлению. Летят гранаты, звон в ушах, многочисленные разрывы и комья земли во все стороны. Чиж на несколько секунд потерялся. Перед ним из дыма выныривает незнакомая бородатая физиономия. Рефлексы все делают за него — капитан хорошо поработал над подготовкой бойцов — правая рука ложится на нож, вытаскивает его из ножен, удар под челюсть, клинок входит в горло как в масло. Чиж выдергивает оружие, вытирает его об убитого и отправляет в чехол. Сознание в это время не работает, словно это не человек все делает, а машина за него. Тот словно наблюдатель со стороны, смотрит, фиксирует, запоминает. Руки поднимают автомат — АКСУ. Он удобен, компактен, имеет складной приклад и убойная сила у него на уровне. Капитан всех своих бойцов перевооружил. Одно время они все ходили по части гоголем — красовались. Потом в бою поняли, что короткоствол рулит — с длинным АК резко менять позицию не вариант. Затвор отсчитывает два выстрела — кончились патроны в магазине. Руки мигом меняют его на полный, примотанный изолентой к уже пустому. Пули не ушли в молоко — попали куда надо — на земле корчится недобитый чех. Очередь в три патрона прекращает его мучения. Дым постепенно рассеивается, открывая картину боя — разбросанные люди, оружие, минометы, спрятавшийся противник, который не хочет отступать — сейчас в нем говорит не разум — чувство мести. Этого и добивался капитан.
— На броню! — слышится его голос.
