— Пока я сюда шёл, — сказал Рэнд, — зашёл в оружейную лавку. А там- хоть шаром покати. Зашёл в соседнюю — то же самое. В третьей — то же… Поинтересовался, кто покупатель… Кажется, всё уже решено. Так что скоро снова в поход.
— В любом случае, сперва дождемся послов из столицы. Посмотрим, что они нам наговорят.
На этом разошлись. Кэрдин отправилась в Чёрный замок. Пообщаться с его "наместником" вовсе не лишнее. Он умён, и к тому же, надо придумать, что делать с сидящими в подвалах замка "истинноверующими".
"Наместник" сидит в том же кресле, и в той же позе, что день назад.
Правда, подручных и стражи нет.
— Ты что, весь день тут сидел?
— Нет, а что, похоже?
— Похоже, — Кэрдин прищурилась, признаваться никому не станет, но зрение слабеет. Слишком уж часто летела гарь в лицо и приходилось вдыхать испарения прибрежных болот.
С "наместником", похоже, и в самом деле, что-то не так. Кэрдин хмыкнула. Кажется, она догадалась, в чём дело. Подходит к столу. Откидывает скатерть. Так и есть. Бочонок! Не слишком большой, но и не маленький. Вытаскивает и взбалтывает. Пожалуй, осталось не больше трети.
Снова присматривается к "наместнику". Тот, похоже, мертвецки пьян. Впрочем, это ничего не значит. Сознание у него всегда ясное. И будучи пьяным, он никогда не болтал лишнего. В отличии от Кэрдин. Правда, в отличие от той же Кэрдин, сильно выпив он напрочь утрачивал способность стоять на ногах и вообще передвигаться.
— Можешь меня не приветствовать, — великодушно разрешает Кэрдин.
— Набить бы вам морду, наместник, да вставать неохота.
— Не вставай, лучше я сама сяду.
Усевшись, Кэрдин водружает бочонок на стол.
— Куда наливать?
Со стоном нагнувшись, "наместник" выволакивает из-под кресла глиняную кружку, явно работы не самого умелого гончара. Затем настает черёд погнутой серебряной чаши, вроде бы Дреттской работы.
Набулькав себе, бочонок Кэрдин отодвигает на дальний угол стола. Изрядно отглатывает из кружки.
— А мне? — чуть ли не взмолился "наместник".
— Бери пожалуйста!
"Наместник" откидывается на спинку кресла.
— Плесни! Плохо же мне…
— Ещё чаша, и ты заснёшь. Я не пьянствовать сюда приехала, — сказала Кэрдин, допивая вино.
— За креслом! — снова взмолился "наместник".
— Что "За креслом"? — не понимает Кэрдин.
Там обнаруживается огромная миска, где в рассоле плавают солёные огурцы.
— Благодарствую! — говорит Кэрдин, подцепив засапожным ножом один.
— Зачем пришла? — рухнув на стол, спросил "наместник".
— В свете столичных новостей, надеюсь, не подзабыл ещё, кем у НАС все подвалы забиты? И что НАМ со всем этим делать?
— Что делать, что делать? — простонал "наместник". — Выпустить их, да и всё тут.
— Не, — сказала Кэрдин, наливая себе по-новой, — не пойдёт!
— Тогда перерубить их в капусту. Мои кошкодавы давно уже без работы сидят.
— Не, — сказала Кэрдин, принимаясь за новый огурчик, — тоже не пойдёт.
— Ну, тогда дай сюда списки! Тут где-то были…
Оказывается, бочонок Кэрдин водрузила прямо на них. Пришлось пихнуть листы "наместнику" прямо под нос.
Лишь немного приподняв голову, он принимается читать, водя пальцем по строчкам.
— Так… Беден… Беден… Тоже… Этот вообще забыл, как деньги выглядят… Вольноотпущенник…
— Дальше!
— А этот — жирный. — Кэрдин обойдя стол, читает имя, — Состояние оценивается тыщ в пятьдесят, городской дом, вилла и три корабля. Что его поклоны отбивать потянуло?
— Так он вроде с южными городами дела ведёт. А там любителей поклоны отбивать раз эдак в двадцать больше, чем здесь.
— Тады понятно, почему уверовал…
— Деньжат у него многовато… Не пойму, откуда…
— Что, привести? Думаешь, не всё уплачено?
— Нет. Завтра скажешь ему — пусть родственники тащат в мою канцелярюю пятнадцать тыщ. И дальше могут молиться хоть горшку на заборе. Кто там у нас дальше… Не худенький.
Читать пришлось долго. "Пятьсот тыщ за вечер — неплохо поработали. За что я люблю всяких богомольцев — так это за то, что всегда рады с тобой деньгами поделиться! Ну, или кинжалом где-нибудь в подворотне ткнуть!"
— Ну, а с остальными что делать? — спросил "наместник", безуспешно пытаясь дотянуться до бочонка.
— Что, что? — сказала Кэрдин, похрустывая очередным огурчиком, — выгнать их и всё тут. От нас двоих повезло живыми уйти — тихо сидеть будут. Какое-то время. Со вчерашним-то, что сотворил?
— В колодец. И тишина…
Колодцем зовётся глубокая дыра, ведущая неизвестно куда, на нижнем ярусе подземелий замка. Воды в "колодце" нет, и никогда не было. И появился этот "колодец" задолго до того, как пришли грэды. Хотя он обложен камнем, Кэрдин считает, что появился "колодец" задолго до постройки замка. А кто его вырыл и зачем — вряд ли когда-нибудь узнают люди.
Когда в замке устроили тюрьму, колодцу нашли применение — в него стали спроваживать тех, кого по каким-либо причинам нельзя было казнить публично. Кэрдин неплохо знает, сколько туда отправлено предыдущем наместником. Сама она туда только за первый год, отправила куда больше разбойничков. И не только их. Так что, ещё один труп ничего не изменит.
— Слышал, о чём громче всего шепчутся?
— Это правда?
— Да.
— Приношу свои соболезнования.
— Не смешно. Кто наследник, догадываешься?
