Почему поэты, прозаики, драматурги пишут статьи? Неужели они не могут свести счеты со Временем при помощи, скажем, могучего романа, острой поэтической строки или комедии, которую современники тут же растащат на цитаты? Могут. Да только процесс художественного творчества долог, противоречив и непредсказуем. Если проводить параллели с медициной, то он напоминает скорее поддерживающую терапию, а возможно, и гомеопатию. Но что делать, когда требуется молниеносное врачебное вмешательство — тот же прямой массаж сердца? Ведь в обществе случаются события, от которых, как пелось в революционной песне, «кипит наш разум возмущенный». В такие минуты хочется сказать политикам, народу, да и самому себе всё и сразу, пока не остыл, не забыл, ведь отходчив русский человек, непростительно отходчив…
Кстати, реакция общества и власти на актуальные публицистические высказывания гораздо острее и болезненнее, нежели на художественно упакованные инвективы. 6 октября 1993 года «Комсомольская правда» опубликовала мою статью «Оппозиция умерла. Да здравствует оппозиция!», направленную против расстрела Белого дома. А так как все антиельцинские издания были к тому времени запрещены, то это оказался единственный в открытой прессе протест против утверждения демократии с помощью танковой пальбы по парламенту. В итоге «Комсомолку» тоже закрыли. Правда, на один день. Потом одумались и открыли. А когда в декабре того же года в той же газете было напечатано мое эссе «Россия накануне патриотического бума», друзья и недруги решили, что я немного повредился в уме от политических треволнений. Ну в самом деле, в то время слово «патриотизм» стало почти бранным, а теледикторы, если и произносили его, то с непременной брезгливой ухмылкой на лице. Но прошло десятилетие — и вот уже Кремль принимает дорогостоящую программу поддержки патриотического воспитания. Вот оно как!
Когда я собрал и выстроил в хронологическом порядке свои статьи, написанные в течение полутора десятилетий, то осознал: получился своего рода невольный дневник эпохи, искренний, откровенный, насыщенный множеством подробностей, нюансов, через которые только и можно понять исторический Промысел. Впрочем, искренность во все времена — роскошь, и ее могут позволить себе немногие. Именно поэтому редкий политик или вечнолояльный деятель культуры отваживается собрать в книгу свои статьи и представить на суд читателя именно в том виде, в каком они увидели свет пятнадцать, десять или пять лет назад. Для этого надо верить в то, что твоя общественная или профессиональная деятельность не была противоречива до глупости или изменчива до подлости.
Я не боюсь предстать перед читателем в развитии. Мои ошибки, заблуждения, обольщения происходят не от желания приспособиться к очередному зигзагу истории, а от стремления разобраться в том, «куда влечет нас рок событий». В сущности, тот путь, который проделал молодой прозаик Поляков, сочинивший в начале 80-х «Сто дней до приказа» и «ЧП районного масштаба», прошла и вся думающая часть нашего общества. Мы все изменились. Правда, одни это сделали, ища правду, другие — выискивая выгоду. С годами у меня, кстати, возникло ощущение, что честное заблуждение — самый короткий путь к истине. Готовя статьи к печати, я позволил себе лишь исправить фактические неточности и сократить повторы. Остальное — и противоречивые оценки, и меняющиеся симпатии, и неудачные прогнозы — всё это сохранено в неприкосновенности. Впрочем, найдутся в собранных текстах некоторые мысли, мнения, пред-ощущения, преждевременностью которых я искренне горжусь.
И последнее. Публицистика необходима писателю еще по одной причине. Статьи, точно предохранительные клапаны, позволяют литератору выпустить излишний социальный гнев, ярость оскорбленной нравственности, мимолетную обиду на подлости эпохи. Это необходимо, ибо настоящий художник не должен валить в свое произведение шелуху сиюминутности, но отбирать осмысленные зерна бытия. Он обязан попытаться понять всех. Ведь у самого последнего негодяя есть своя правота перед Богом, а у самого морального человека — свои помрачения сердца…
Но об этом — в моих романах, повестях и пьесах…
Юрий Поляков, Переделкино,
10 декабря 2008 г.
ОТ ИМПЕРИИ ЛЖИ — К РЕСПУБЛИКЕ ВРАНЬЯ
Человек, сегодня толкующий об упадке общественных нравов, в лучшем случае может вызвать снисходительную усмешку: мол, не учи других жить, а помоги сам себе материально! Выходит, раньше, когда мы влачили существование, у нас оставалось достаточно сил и времени, чтобы поразмышлять о пороках общества. Сегодня, когда за существование приходится бороться, на это нет ни сил, ни времени. И все же…
Если без ностальгических прикрас, то давайте сознаемся: до перестройки и гласности наше Отечество было империей лжи. Сразу оговорюсь: это совершенно не значит, будто все остальные страны были эдакими «правда-легендами», но это пусть пишут их журналисты и литераторы. Итак, мы были империей лжи, но заметьте: это была ложь во спасение… Во спасение сомнительного эксперимента, предпринятого прадедушками многих нынешних демократов и бизнесменов, во спасение «всесильной Марксовой теории», оказавшейся неспособной накормить народ, во спасение той коммунальной времянки, которую наскоро сколотили на развалинах исторической России. Нужно или не нужно было спасать — вопрос сложный и запутанный. Полагаю, сидящий в президиуме научного симпозиума и сидящий в приднестровском окопе ответят на него по-разному…
