Заправив волосы за уши, я покосилась на пергамент, пытаясь скопировать странные угловатые символы настолько правильно, насколько это возможно. Влажные чернила блестели, но это были не красные чернила, это была кровь — моя кровь — что объясняет небольшую дрожь в пальцах, пока я тщательно вырисовывала символы, не имеющие ничего общего с английским языком. Рядом лежала куча испорченных свитков. Если и на этот раз не получится, то снова придется пускать кровь. Боже, помоги мне, я работаю над черным проклятием. На демонской кухне. В выходной день. Проклятье, как я дожила до такого?
Алгалиарепт стоял между сланцевым столом и камином, убрав руки в белых перчатках за спину. Он выглядел, как британец в истории с убийствами, и когда он нетерпеливо пошевелился, я мгновенно напряглась.
— Мне не нужна помощь, — сухо сказала я, и его красные глаза с козлиными зрачками расширились в насмешливом удивлении, глядя на меня поверх затемненных очков в роговой оправе. Он не нуждался в очках для чтения. Но все в образе демона, начиная с зеленого бархатного сюртука с кружевными манжетами и до надлежащего английского акцента, было продумано до мелочей.
— Символы должны быть точными, Рэйчел, иначе они не будут фиксировать ауру, — произнес он, переведя взгляд на маленькую зеленую бутылочку на столе. — Поверь мне, ты не хочешь, чтобы она вокруг тебя болталась.
Я выпрямилась, поморщившись от хруста в спине. Прикоснувшись пером к пульсирующему пальцу, я ощутила всю неловкость ситуации. Черт побери, я белая ведьма, не черная. Но я не собираюсь отказываться от демонской магии только из-за названия. Я изучила рецепт, и ничего страшного в нем нет. Никто не умер, чтобы обеспечить нужные ингредиенты, и единственным пострадавшим человеком буду я. На мою ауру осядет новый слой демонской копоти, но заплатить эту цену за защиту от баньши я согласна. После того, как я чуть не умерла в канун Нового года, я охотно пожертвую частью чистоты своей ауры ради безопасности. Кроме того, это может стать спасением для души Айви, когда она умрет первой смертью. Для этого я рискну многим.
Что-то, однако, было не так. Ал то и дело тревожно косился на зеленую бутылочку, и акцент его был сегодня слишком заметен. Он явно взволнован и пытается это скрыть. Вряд ли это из-за проклятия. Всего лишь манипуляции с аурой, захват энергии из души. По крайне мере… так он сказал.
Нахмурившись, я снова уставилась на рукописные инструкции Ала. Мне захотелось перечитать их еще разок, но его раздраженное выражение и тихое рычание убедили меня подождать с этим, пока не завершу копирование символов. Мои «чернила» почти закончились, и я накапала еще крови из пальца, чтобы закончить имя бедняги, который доверял демону… типа меня. «Не то чтобы я действительно доверяла Алу», — подумала я, глянув на инструкции еще раз.
Кухня Ала вышла прямиком из ведьмовских фантазий. Это была одна из четырех комнат, которые он вернул после продажи своего имущества, чтобы сохранить свою демонскую задницу от демонской тюрьмы. Огромное круглое пространство с каменными стенами, большая часть которых была заставлена одинаковыми высокими деревянными шкафами со стеклянными дверцами. За стеклом виднелись все книги Ала и лей-линейные инструменты. Биологические компоненты находились в подвале, куда можно было попасть через неаккуратные отверстия в полу. В центре комнаты, длиной примерно сорок футов, был установлен огромный очаг, похожий на круглый камин с каменными стенками и деревянной полкой сверху. Очаг находился в яме, приподнятый на закопчённых балках, со специальными отверстиями в холодном полу для конвекции. У камина было удобное место для чтения, и когда я совсем уставала, Ал позволял меня подремать на скамеечке. Мистер Рыба, моя бойцовская рыбка, плавал в своей большой коньячной рюмке прямо на каминной полке, подальше от огня. Не знаю, зачем я его сюда принесла с самого начала. Это была идея Айви, а когда нервный вампир говорит взять рыбу с собой, лучше так и поступить.
Ал прочистил горло, и я подскочила, к счастью оторвав перо от пергамента мгновением раньше. Готово, слава богу.
— Хорошо? — спросила я, наблюдая, как демон изучает мои труды, толстыми пальцами в белых перчатках держа пергамент за краешек, чтобы не смазать «чернила».
Ал изучил текст, и я облегченно вздохнула, когда он передал его обратно.
— Пойдет. Теперь чаша.
Пойдет. Как правило, это почти отлично, и я тщательно разложила пергамент рядом с незажженной свечой и зеленой бутылочкой с аурой, взяв любимую иглу Ала и чашу размером с ладонь. Игла была ужасна, с корчащейся обнаженной женщиной на конце, похожая на демонское порно. Ал знал, как я ненавижу эту иглу, и специально настоял на ее использовании. Серая плохо отделанная чаша царапала ладонь, внутренняя поверхность была затерта от прежних имен. Только недавно выгравированное имя будет работать. По теории нужно сжечь пергамент и проговорить имя человека в воздух, затем выпить воду из чаши, принимая имя вместе с водой. Участвуют все четыре элемента: земля и вода с чашей, воздух и огонь с горящим пергаментом. Небо и земля, со мной в центре. Инь-янь, японский городовой
