Расчленение Кафки
Никита Александрович Благовещенский
Сборник статей известного петербургского психолога и психоаналитика Н. А. Благовещенского (1964–2007), многие из которых публикуются впервые, представляет собой попытку создания нового ракурса научного рассмотрения тех или иных проблем путем применения психоаналитической методологии на путях междисциплинарных штудий в различных гуманитарных областях.
Написанная легко и с достаточной долей юмора книга будет интересна как специалистам — психологам, литературоведам, социологам, политологам, так и всем, кто хочет глубже понять классическую литературу, а также процессы, происходящие в современном обществе.
| Жанры: | Научная литература, Психология |
| Серии: | - |
| Всего страниц: | 54 |
| ISBN: | 978-5-93762-083-5 |
| Год издания: | 2010 |
| Формат: | Полный |
Расчленение Кафки читать онлайн бесплатно
Сад камней и дорога в Зазеркалье
Странное это занятие — писать предисловия к книгам, относящимся к такой специфической интеллектуальной традиции, как классический психоанализ.
Чувствуешь себя уличным зазывалой, заманивающим доверчивую публику потратить свое время на нечто, показавшееся тебе достойным людского внимания. Но ведь сколько людей, столько и мнений. Не говоря уже о том, что психоаналитические размышления — пища для ума предельно своеобразная, принять и переварить которую могут лишь очень немногие, специально к этому подготовленные читатели. К ним я и буду обращаться, попутно стремясь пробудить у случайного человека, взявшего в руки эту книгу, желание пройти такую подготовку, чтобы вкусить и от этих радостей, доступных в сегодняшней России далеко не каждому.
Никиту Благовещенского я знал много лет. Знал как многообещающего студента, как автора уникальных и беспрецедентных для России текстов (двух монографий, множества научных статей и популярных публикаций и т. д.), как соратника по ряду проектов (среди которых ежегодник «Russian Imago» и Всероссийская ассоциация прикладного психоанализа), как коллегу-преподавателя, курсы которого, такие, как, скажем, «Психоанализ педагогического процесса», исчезли с его уходом, поскольку были абсолютно уникальными.
Никита прожил недолгую, но интеллектуально очень весомую жизнь. И я не побоюсь сказать, что в этой жизни ему очень повезло, как, впрочем, и нам в жизни повезло с ним. В нужное время он оказался в нужном месте, и, что самое главное, оказался готов к этому. В просторечии такая ситуация как раз и называется предельным уровнем везения.
В истории каждой глобальной по своему духовному потенциалу интеллектуальной традиции, — а психоанализ, несомненно, следует отнести к таковым, — есть периоды, когда базовые идеи такой традиции подвергаются широкой экспансии, демонстрируя свою объяснительную мощь и интеллектуальную привлекательность. А бывают периоды, когда ведется менее яркая, но также необходимая кропотливая переработка этих броских идей в прикладные методики и их апробации. Как говорится, время разбрасывать камни, и время их собирать. Разбрасывать в порыве спонтанного самовыражения, не знающего преград и практических резонов, а собирать уже для строительства чего-то более простого и практичного, нужного обычным людям, потребителям, готовым принять построенное в свой обыденный мир и заплатить за это строителям.
Никита Благовещенский был героем как раз периода разбрасывания камней в российском психоанализе, периода «бури и натиска», когда возрожденная психоаналитическая традиция отстаивала свое право быть и считаться фундаментальным идеологическим основанием нового «неолиберального» мировоззрения целого поколения отечественных интеллектуалов. Нечто подобное в свое время, ровно сто лет назад, совершили отцы-основатели данной традиции — Зигмунд Фрейд и Карл Густав Юнг, переписка которых, а точнее, ее эмоциональный фон является своего рода камертоном, по которому настраивается на креативный подвиг каждый новый отряд первооткрывателей бессознательного.
Ощущение, описанное Фрейдом в «Тотеме и табу» как радость маленького ребенка, обнаружившего в темном лесу светлую поляну, полную прекрасных цветов и вкусных ягод, и желающего поделиться со всеми окружающими этим открытием, сегодня в российском психоанализе уже мало кто помнит. Период радостных открытий остался позади, наступило время сбора урожая и его планомерной утилизации. Изначальный период пленительной интеллектуальной игры и спонтанной самореализации, пришедшийся в России на 90-е годы прошлого века и на самое начало века нынешнего, теперь уже позади для всех нас. Кроме Никиты. Он же остался в нем навсегда и превратился в своего рода символ, напоминающий нам о том, что психоанализ — это не столько тяжелый труд, сколько высочайшего уровня наслаждение, редкая возможность относительно безнаказанного приобщения к радостям детской игры, размывающей границу между реальностью и творческой фантазией.
Чуть ниже мы поговорим об амбивалентности (двойственности) данного личностного символизма, а пока попробуйте, вдохновленные столь пафосным анонсом, прочитать работы, собранные под обложкой данной книги. Прочитайте, а потом продолжим наш разговор.
Ну что, прочитали?.. А кто сказал, что будет легко? Кто сказал вам, что на нашей поляне, уже порядком потоптанной поколениями адептов психоанализа, ягоды и цветы даются без труда, а значит, без радости и гордости от значимости и красоты свершенного? Вам странно слышать подобное? И все же это так.
Определенный труд мы с вами уже проделали. Давайте же не будем останавливаться на полпути и попытаемся достичь-таки обещанного мной позитива в эмоциональной и интеллектуальной областях.
Итак, что это было?
На первый взгляд, методичное до занудства прикладывание к различным сферам отечественной и квазиотечественной (эссе «Русский Кафка») культуры цитат из произведений классиков постфрейдовского (так называемого «современного») психоанализа, таких как М. Кляйн, О. Кернберг, X. Когут, X. Спотниц, Дж. Сандлер, Д. Рапапорт, Д. Ранкур-Лаферрьер и, особенно, Харольд Стерн, с которым Никиту связывали годы весьма продуктивного для него личного общения.
