- Чем отличается грязная вонючая крыса от белой пушистой мышки?
- У мышки PR лучше.
Анекдот политических технологов
Мое послание - это не доктрина, не философия. Мое послание - это определенная алхимия, наука трансформации, поэтому только те, кто имеет волю умереть в том виде, как они есть сейчас, и родиться заново во что-то настолько новое, что вы даже не можете представить это сейчас... только несколько таких смелых людей будут готовы услышать, потому что услышанное приведет к риску, вы должны будете совершить первый шаг к возрождению.
Это не философия, которую можно надеть на себя и начать хвастаться этим. Это не доктрина, с помощью которой вы можете найти ответы на беспокоящие вас вопросы...
Нет, мое послание это не словесный контакт. Это гораздо более рискованно. Речь идет ни больше, ни меньше, чем о смерти и возрождении...
Р. Ошо
За последние две тысячи лет христианство причинило больше вреда человечеству, чем любая другая религия. Оно проливало кровь людей, сжигало людей живыми. Во имя Бога, истины, религии оно убивало и резало людей ради них самих, ради их собственного блага. А когда убийца убивает тебя для твоего собственного блага, у него совсем нет чувства вины. Совсем наоборот, он чувствует, что он сделал хорошо. Он оказал услугу человечеству, Богу, всем великим ценностям любви, истины, свободы.
P. Ошо
Трудно обнаружить во второй половине XX в. столь противоречивую фигуру, как Раджниш Ошо (Чандра Мохан Раджниш). Согласно одним квалификациям, это новый пророк, одновременно напоминающий Будду, Иисуса Христа и Мухаммеда. По другим вердиктам, это растленный тип пытавшийся разрушить все нравственные устои современного человечества, изрядно преуспев в этом.
Оценки, данные ему в разнообразных книгах, расходятся с точностью «до наоборот». Но если при жизни этого - безусловно - в высшей мере харизматичного религиозного лидера (пусть и отвергавшего любые существующие конфессии) его успехи можно было объяснить личным авторитетом и сноровкой его сторонников, то после смерти эзотерика бросилась в глаза притягательность его текстуально изложенного учения. Оснащенное огромным количеством шуток и прибауток, притч и наставлений, глубоких максим и философских тезисов высокой пробы, оно и по сей день привлекает внимание.
Санньяса, которую дает Ошо, отличается от традиционной. В традиционном индуизме санньяса рассматривается как поведенческая модель - одна из высших ступеней аскезы. Но у Ошо это неосанньяса. Прежние санньясины - люди, полностью посвятившие себя духовной практике, уходили в монастыри или уединенные места и занимались со своим Мастером, сведя до минимума контакты с внешним миром. Неосанньяса Ошо этого не требует. Неосанньяса - это не отречение от мира, это скорее отречение от безумия современного ума, который порождает разделение между нациями и расами, истощает ресурсы Земли на вооружение и войны, уничтожает окружающую среду ради прибыли и учит своих детей к борьбе и господству над другими.
Современные санньясины, ученики Ошо (он начал инициировать учеников с 28 сентября 1970 г.), находятся в самой гуще жизни, они занимаются самыми обычными делами, но вместе с тем они регулярно занимаются духовной практикой и, в первую очередь, медитацией, совмещая материальную жизнь с духовной. По словам Ошо, «новый человек - единственная надежда на будущее».
Как отмечал проповедник, «моя санньяса - это не традиционная санньяса. Это совершенно новое понятие - или тотальная древность, которая была совершенно забыта. Вы можете называть это и так, и так; это новейшее и древнейшее одновременно. Когда-то была подлинная санньяса, которая была как эта, но всегда были подражания и подражатели. И этому нельзя помешать; всегда будут подражатели. Они во всем создают доктрину, потому что только доктрине можно подражать. Санньяса это не то, чему можно подражать; свободе нельзя подражать». И также: «Настоящая санньяса - это значит быть религиозным, но не быть связанным с какой-либо религией. Ведь это великий прыжок в неизвестное. Религии известны, но сама религиозность - неизвестна. У секты есть система; у религиозности системы нет. У секты есть писания; у религиозности есть только существование, а не писания».
Постараемся не возлагать на эту (весьма типичную для эпохи «черного» и «белого» PR) персону всех грехов, приписанных (порой даже вполне справедливо) промыслу его сторонников.
«Она с ума сходила по нему, свихнулась с этим Раджни- шем, - объясняла одна старая монахиня, говоря об Изабелле, испанской девушке из знатной семьи. - Но Раджниш использовал ее и вышвырнул прочь. Она была хрупкой птичкой, и он раздавил ее... Но она продолжала верить в Раджниша, повторяя, что это была просто проверка ее преданности... Она кончила в сумасшедшем доме в Пуне... бормоча всякие глупости... Боже! Говорю вам - он дьявол!»
