Александр ФЕДУТА
ПЯТЬ ИЗБИРАТЕЛЬНЫХ КАМПАНИЙ ЛУКАШЕНКО
1994 ГОД. ИЗ ГРЯЗИ В КНЯЗИ
Тем, кто родился в 1994 году, сейчас 22 года. Для них мы, имевшие в те годы право голосовать на выборах, — мастодонты… А вы знаете, кто такие мастодонты? Вы видели мастодонтов? Я не видел. Но иногда смотрюсь в зеркало.
В 1994 году Александра Лукашенко впервые выбрали президентом. Даже профессиональные политологи сегодня допускают ошибки в парламентских должностях Дмитрия Булахова и Виктора Гончара, а уж молодежь рядовая, под политологию не заточенная, и вовсе не вспомнит, кто это такие.
Напомним.
Не поленился
В 1994 году власть, по словам самого Александра Лукашенко, валялась в грязи и нужно было только нагнуться, чтобы ее поднять.
Лукашенко было не лень нагнуться.
Директор совхоза «Городец» (не председатель, не путайте — директор!) был молодым и амбициозным депутатом. Он законно входил в десятку самых известных политиков страны: включали ли вы радио, телевидение или просто утюг в розетку, вы слышали его сипловатый голос. Сам он признавался, что выступал по всем вопросам — от абортов до ракет. Степень компетентности выступлений была соответствующей, правда: навскидку и не вспомнишь, вносил ли он на рассмотрение коллег хоть какие-то законопроекты. Кажется, что не вносил.
В январе 1994 года в белорусской Конституции еще не было президентского поста. Но в марте появился. 15 марта Верховный Совет принял новую Конституцию, и Мечислав Гриб с видом Томаса Джефферсона подписал ее текст твердо и уверенно. Там пост предусмотрен был: его активно лоббировала проправительственная фракция — депутатское объединение «Беларусь». Почему-то «беларусцам» казалось, что президентский пост зарезервирован для их лидера, премьер-министра Вячеслава Кебича. И на старуху бывает проруха, а уж на депутатов-то…
Первоначально была установлена нижняя планка для претендентов — не моложе сорока лет. Лукашенко отсекался автоматически: ему до сорока не хватало пару месяцев. Но как у греков находится свой Одиссей, так был он и в группе лоббистов Лукашенко, мечтавших использовать его в качестве тарана. Депутат Виктор Гончар с трибуны Верховного Совета взял парламентское большинство, как говорится, на понт: дескать, что — боитесь? Те были настолько уверены в своей победе, что поддались. «Не боимся мы его, великана твоего!» — так, кажется, пели звери в чуковском «Тараканище»? Так — да на поверку оказалось не совсем так. Испугаться пришлось.
Старт
На старт вышли девять соискателей президентского мандата: премьер-министр Вячеслав Кебич, депутаты Верховного Совета Станислав Шушкевич, Зенон Пазьняк, Александр Лукашенко и Геннадий Карпенко, председатель Союза аграриев Беларуси Александр Дубко, секретарь ЦК Партии коммунистов Беларуси Василий Новиков, президент Союза предпринимателей Владимир Карягин и директор частного Международного института менеджмента Виктор Терещенко.
Подписи собрали шестеро. Их и зарегистрировали.
Было бы семеро — но Геннадия Карпенко, которого могла поддержать и техническая интеллигенция (бывший директор), и низовая номенклатура (мэр Молодечно), и уж тем паче интеллигенция творческая, снимали с дистанции, как говорится, всем миром. Начали социал-демократы, закончили сторонники Кебича. Сняли. Механизм прост: за него поставили подписи депутаты парламента (была и такая форма выдвижения), но потом отозвали. Бойтесь, как говорится, депутатов, подписи свои ставящих.
Инициативную группу поддержки Лукашенко возглавлял тогда Дмитрий Булахов. Молодой, красивый, интеллигентный, влиятельный — возглавлял парламентскую комиссию по законодательной деятельности. Сам он был еще моложе Лукашенко, а то бы наверняка выдвигался и — чем черт не шутит?
Черт шутил. Все пекло шутило.
Регистрация
Каждого зарегистрированного поддерживали какие-то более или менее внятные структуры. За Пазьняком стоял тогда еще мощный и не расколотый многочисленными чистками Белорусский Народный Фронт. Кебич был естественным лидером номенклатуры. Шушкевичу собирала подписи научная и творческая интеллигенция (у меня лично подпись взял поэт Сергей Законников). Дубко выдвинулся легко и непринужденно — было решение наиболее влиятельных руководителей колхозов, а какой крестьянин откажет председателю в такой малости? Коммунистов еще помнили и не осуждали, так что и Новиков свои подписи собрал.
Лукашенко опирался на пирамиду, созданную из маргинальных партий, энтузиастов-добровольцев и отставных военных. В кабинете, специально отведенном под это дело тогдашним руководителем Союза молодежи Беларуси Александром Федутой (было дело, Булахов попутал), сидели два уволенных мента Михаил Сазонов и Юрий Малумов и склеивали эту разномастную пирамиду. Депутат Леонид Синицын в должности начальника штаба сглаживал противоречия, уговаривал, контролировал.
Лукашенко приходил в штаб, смотрел исподлобья, слушал. Главное, что говорил:
— Вы меня только зарегистрируйте, а уж дальше-то…
Львиную долю собрала Могилевская область. Там, благодаря Владимиру Коноплеву и Григорию Киселю, Лукашенко выиграл уже в первом туре.
Бракованных подписей было много. Но — как же не зарегистрировать-то? Скажут: власть испугалась! И председатель ЦИКа Александр Абрамович постановил: зарегистрировать.
