День клонился к вечеру. Ближайшая электричка отправлялась со станции через час с небольшим, так что можно было не торопиться. Да и две корзины белых грибов казались не такими уж легкими, как раньше.
Возле роскошной виллы, почти упираясь в забор, прежде стоял старый тополь. Теперь от него осталось лишь большое кружало пня с коричневыми годовыми кольцами на желтовато-белом срезе. Оно словно само пригласило меня присесть.
Тоненькую полоску цветника отмежевывала от улицы ажурная чугунная ограда. Ее кирпичный столбик грел мне спину накопленным за день теплом, как хороший немецкий обогреватель Пышный куст сирени, окружавший пень, источал тонкий и свежий аромат
Вилла располагалась на окраине поселка, у еловой рощи, куда меня уже три года водила грибная страсть. На прошлой неделе я с большим удивлением узнал, что «скромная хижина» стала собственностью писателя Вадима Жукова. Он многим был известен в равной степени как своими книгами, так и долгами. Это о Жукове, наверное, придумали знаменитый анекдот:
— Что ты сделаешь, получив миллион?
— Долги отдам.
— А остальные?
— Остальные подождут.
И вот этот вечный должник умудрился купить роскошный особняк, машину…
Противный скрежет тормозов заставил меня вздрогнуть. У виллы остановился «Пежо» с московскими номерами. Из машины вышел молодой человек в дорогом сером костюме. Он громко хлопнул дверцей и устремился к незапертой калитке. На его большой голове сквозь жиденькие каштановые волосы проблескивала лысина. В руке он с брезгливым видом нес объемистую папку с голубыми обложками. Я уже видел раньше и эту округлую голову, и странно выпяченный животик, словно его хозяин проглотил мяч. Гостя звали Ив Муравлев, и заведовал он редакцией НФ в том самом издательстве, где я безуспешно пытался напечататься. Правда, еще недавно он откликался на имя Иван Сергеевич, но после творческой поездки по странам Бенилюкса имя незаметно «усохло».
Гость коротко позвонил, и ему тотчас открыли. «Горничная» — машинально отметил я, увидев белый передник.
Я все никак не мог достать из кармана зажигалку — мешали ключи, кошелек, проездной билет в целлулоидном чехольчике.
Но едва я заслышал разговор, доносившийся из открытого окна виллы, как напрочь забыл и о куреве, и о редких в это время суток электричках. Конечно, подслушивать нехорошо, но так уж вышло — совершенно случайно.
— Что ты мне подсунул?! — возмущенно вопрошал вошедший. — Ты что, разучился писать?! Или, думаешь, сделав себе имя, можешь карябать, что угодно? А я, идиот, понадеялся на тебя!
— Не понимаю, чем ты недоволен, — сухо отозвался другой голос, тоже знакомый мне. Это был Вадим Жуков, объект моей жгучей зависти. Я представил его низенькую плотную фигуру, бульдожьи щеки, коротенькую щетку жестких седоватых волос…
— Лично мне повесть нравится. И написана она с не меньшим старанием, чем предыдущие мои вещи. Объясни, будь добр, к чему вы в издательстве прицепились?
— Он еще спрашивает! Ты что, забыл, что фантастика должна быть правдоподобной, то есть опираться на какие-то знакомые читателю детали, на образы реальной действительности? Но ты такого наворотил… Что с тобой стряслось?
Помолчав, Вадим нерешительно начал:
— Ладно, изволь. Я все расскажу, хоть и сомневаюсь, что ты поверишь. Помнишь, меня не было в Москве около двух месяцев? Но обретался я не на море, как говорил всем, а… в одной из соседних… звездных систем. Как раз о ней и идет речь в моей вещи.
Гость словно чем-то поперхнулся, но Жуков невозмутимо продолжал:
— Видишь ли, тайно пребывающим на Земле жителям планеты Твак надоело читать все те несуразности, которые мы сочиняем об инопланетянах. Одного из писателей они решили ненадолго перекинуть к себе на родину. Случайно им оказался именно я. Не знаю, каким горючим заправляется их корабль — кстати, и впрямь летающая тарелка, но на их планете мы были уже спустя несколько дней.
— И как там встретили посланца Земли? — с плохо скрываемой иронией спросил Ив.
— Представь себе, никак. Доставили меня туда нелегально. Похоже, начальство моих новых друзей подобные турпоездки землян не приветствует Так что экипировали меня ребята по-ихнему, натянули парик, чтобы спрятать уши — у них, видишь ли, нет ушных раковин, немного намазали гримом и начали таскать по своей планете. Можешь поверить: впечатлений — на добрую сотню романов!
— Предположим, — сказал Муравлев, — ты действительно гостил у инопланетян. Допустим, у тебя в самом деле материала на целую кучу книг. Только творения эти, написанные так же «реалистично», как последняя злополучная повесть, никто никогда не напечатает. Есть ведь законы жанра! А начнешь доказывать, что был там и все это видел, — так тебя в дурдом упекут. Так что оставь свои откровения при себе. А сочинения — если ты накропал что-то еще в этом духе — спрячь подальше. Если, конечно, не доведешь их до приемлемого уровня. Будь здоров, «путешественник».
Послышался легкий скрип открываемой двери. Уже на пороге Ив спросил:
— Кстати, Вадим, откуда у тебя эта вилла, прислуга? Говорят, и шестисотым «Мерседесом» обзавелся?
— А ты думаешь, экскурсию мне организовали только для того, чтобы земляне правильнее представили себе их образ жизни? Гуманоид, устроивший «межзвездную командировку», весьма богат. Но он жаждет литературной славы, а писать не умеет. Вот и договорился со мной на несколько романов о Земле — на заданные темы. Деньги, на которые я купил все это, — аванс. С вашим издательством ведь не очень-то заживешь! Кстати, сегодня инопланетянин зайдет за второй частью романа.
