Про то, чего нет

От автора

Два случая побудили меня написать эту книгу.

Как-то я сидел с удочкой на берегу речушки. Невдалеке, за излучиной, с криками и смехом купались ребятишки. Там было весело. Высоко взлетали брызги, слышались звонкие шлепки рук и ног по воде.

Ко мне подошел незнакомый мальчик и тихо опустился на траву. Он сидел молча и смотрел на воду грустными глазами.

— А ты что ж не купаешься? — спросил я.

Мальчик горестно вздохнул, но ничего не ответил. Я повторил свой вопрос.

— Мне не хочется, — отвернувшись, нехотя проговорил он.

— Почему же? Ведь день сегодня жаркий, вода теплая. Смотри, как ребята веселятся.

— Да, им-то весело. А меня, как разденусь, начнут дразнить. Ну их!

— Но почему обязательно дразнить?

— Потому что вот!

Мальчик расстегнул ворот рубашонки, и я увидел у него на шее маленький крестик.

— Бабушка велит мне носить крестик постоянно. Пусть бог всегда видит, что я его верный раб. А ребята смеются. Они говорят, что меня скоро заберут в монахи.

Я попытался объяснить своему собеседнику, почему современные ребята не верят ни в каких богов и в чем не права его бабушка. Но понял, что одного случайного разговора на берегу мало. Не так-то просто побороть укоренившиеся представления.

Другой случай произошел той же осенью.

Под вечер я возвращался домой. В переулке мне повстречалась девочка-школьница. В руках она несла тоненькую зажженную свечку. Боязливо озираясь, девочка старалась прикрыть рукавом от ветра еле теплящийся огонек.

Девочка была бледная и какая-то жалкая. На голове был повязан белый платочек, по-старушечьи стянутый узелком под подбородком. Смотрела она робко, исподлобья.

— Что это ты такая испуганная, девочка? — спросил я.

— Да вот затеплила в церкви свечечку от святой иконы. А теперь боюсь — ребята увидят, засмеют, свечку погасят. И будет у меня на душе грех, что святой огонек домой не донесла.

— Неужели ты в такие сказки веришь?

— Это не сказки… Я верующая, — тихо, словно смущаясь, прошептала девочка.

Такой неожиданный ответ меня заинтересовал. Мы разговорились, и я узнал, что встреченная мною девочка всерьез убеждена, будто существует какой-то грозный бог, которого никто никогда не видел, но все должны почитать и бояться. Живет этот невидимый бог где-то на небе, в таком укромном уголке, куда еще не залетали даже летчики-космонавты. Сидит он на золотом троне, следит за всем, что происходит на земле, и вмешивается во все человеческие дела.

Через несколько дней я выступал в одной школе и рассказал об этой девочке. И тут со всех сторон посыпались вопросы:

— А что такое бог? Зачем люди молятся и ходят в церковь? А правда, что бывают чудеса?

Ну и ну! А я-то думал, что таких ребят, которые верили бы в богов и чудеса, у нас совсем не осталось. А они, оказывается, еще есть. Может быть, совсем не так много, но есть.

Кроме того, я понял, что в вопросах религии даже для неверующих ребят есть все же много неясного. Ни о каком боге они, конечно, всерьез не думают. Но они то и дело слышат от взрослых, а иной раз и сами повторяют слова, точного смысла которых толком не понимают.

И тогда мне пришло в голову, что совсем неплохо было бы написать книжку о том, как и когда появилась у людей вера в различных богов и почему она теперь исчезает. Эта книжка должна была бы дать ответ, хорошо или дурно верить в бога, ходить в церковь, мечеть или синагогу, участвовать в сектантских собраниях.

Всем пионерам надо знать, почему в нашей стране заполняют церкви преимущественно старушки либо совсем уж темные люди, а коммунисты и комсомольцы не только сами не верят ни в каких богов, но и стараются открывать глаза тем, кто еще остается под влиянием служителей церкви.

Я подумал, что такая книжка могла бы помочь пионервожатым вести антирелигиозную пропаганду — один из обязательных и важнейших разделов воспитательной работы. И начинать здесь надо как раз с самых младших ребят. С тех, на которых еще очень сильно влияние верующих.

Не секрет, что именно здесь у нас еще нередко проявляется некая «позиция невмешательства». А это приводит к тому, что случается, кто-то из ребят втихомолку верит в бога, бывает в церкви, участвует в обрядах. А другие не верят, но не умеют обосновать свое неверие.

Мне вспомнились первые годы комсомола. Вспомнились наши задорные комсомольские песни 20-х годов с припевом «Сергей поп, Сергей поп, Сергей дьякон и дьячок», наши лозунги на самодельных плакатах «Мы на небо залезем, разгоним всех богов!», наши «комсомольские пасхи» с обязательным шествием навстречу крестному ходу вокруг церкви, горячая борьба с церковниками, особенно в деревне.

Слов нет, очень много с той поры изменилось. В те первые годы становления Советского государства монастыри и церкви были, как правило, центрами антисоветской пропаганды, а то и тайным пристанищем белогвардейских и кулацких заговорщиков. И боролись-то комсомольцы не столько с религией, сколько с ее представителями — всякого рода попами и монахами. И водораздел в селах и городах между красными и белыми нередко шел именно по линии отношения к церкви.

Но теперь положение иное. Церковь давно уже изменила свою тактику. Ее представители не только «примирились» с Советской властью и активно против нее не выступают, но порой, приспосабливаясь к настроению паствы, поддерживают мероприятия Советского государства, в частности, его борьбу за мир. Мы знаем и руководителей религиозных организаций и общин, отмеченных правительственными наградами за свою деятельность, особенно в международных делах.