Про меня
Может быть, вам кажется, что я плохая, что я должна быть невинным ребенком, а я – самая настоящая опытная женщина? Но у меня СИТУАЦИЯ – Санечка и его любовницы. Мы странные – Санечка, главный режиссер известного театра, манипулятор по профессии, я манипулятор по призванию, моя бабушка Вика по прозвищу Зверь, – но мне внутри моей СИТУАЦИИ не странно, а хорошо! Было хорошо, пока не появилась она, знаменитость, Лицо из телевизора. Она – Швабра! У нее наглое лицо, наглые руки. Наглые ноги на шпильках! ЧТО ОНА К НАМ ЛЕЗЕТ? У нас есть Катька. Ей не досталось главных ролей ни в Санечкиной жизни, ни в его театре, зато она всегда будет с нами. Она, а не Швабра! И я для этого кое-что сделаю – когда человек загнан в угол, он идет на все.
Может ли одаренная интуицией девочка успешно манипулировать окружающими, стать «режиссером жизни»? Да! Пока не произойдет то, чего нельзя понять, нельзя принять… когда человек говорит себе «может, мне лучше не режиссером, а воздушные шарики продавать?»
| Жанр: | Современные любовные романы |
| Серии: | - |
| Всего страниц: | 70 |
| ISBN: | 978-5-17-068671-1 |
| Год издания: | 2010 |
| Формат: | Фрагмент |
Про меня читать онлайн бесплатно
Люди делятся на скучных и странных. Скучные живут свои скучные жизни вдали от театра, а странные имеют все шансы на то, чтобы стать персонажами пьесы. Мир существует для того, чтобы войти в книгу, мир существует, чтобы войти в пьесу. Я все записываю, а потом напишу пьесу «Из жизни странных людей». Они и не знают, что я все записываю!
Все знают, что все уже было, все умное уже однажды кто-то подумал, все глупое уже кто-то высказал, любое чувство кто-то испытал, любую ошибку кто-то совершил. И несчетное количество раз кто-то сказал себе «я думал, что все понимаю, а я ничего не понимаю» и попросил прощения. Но ведь для каждого его «не понимаю», его «я больше не буду» – единственное. Как будто человек с этим своим «не понимаю» один во всем мире.
Первое сентября, День знаний
1 сентября 2004
Мы странные. Санечка думает, что меня нет дома, а я дома. Он думает, что меня нет дома, я думаю, что его нет дома. Это такая игра, но иногда получается неловко.
…Голос Санечки в прихожей:
– Раздевайся, проходи. Будем пить кофе?
В ответ противный писклявый смех, – хи-хи-хи. Какая она? Судя по смеху хи-хи-хи – блондинка. Незначительное личико, хорошая фигура, в глазах надежда – вдруг вытащила счастливый билет.
Молчание – целуются?.. Что мне делать – выйти?
Санечка сделает вид, что не смутился. Не хочу, чтобы мы с ним были как будто персонажи анекдотов «любовник в шкафу» или «муж приехал из командировки»!
Что мне делать – затаиться?.. Но они сейчас будут пить кофе, а потом может быть все что угодно, еще хуже, чем просто кофе. Что, мне так и сидеть в своей комнате, как хомяку в капкане?
Правильный тактичный вариант – закричать. Тогда все перейдет в другой жанр, пошлый анекдот, бытовую комедию.
– Санечка! Я дома! – закричала я и вышла в прихожую.
– Марусечка, любимая, детка, малышка! Ты опять сегодня думала, о чем на этот раз? – заворковал Санечка. Это такая ирония, что Я ДУМАЮ.
Санечке сорок пять лет, и он еще растет. Становится еще более привлекательным, мужественным, умным, благородным, неотразимым! Если бы он был актером, он был бы героем-любовником.
Не совсем так. Если бы Санечка был актером сто лет назад, он не мог бы рассчитывать на амплуа героя-любовника. В классическом театре герой-любовник – это высокий рост, важная статная фигура, правильные черты лица, а Санечка не такой. Санечка похож на выросшего Буратино. Он невысокий, худощавый, с обаятельно неправильными чертами лица. Очень ловко и быстро двигается, как будто на шарнирах.
А если бы Санечка был актером не сто лет назад, а сейчас? Его типаж – «мужественный интеллектуал». Интеллект, рефлексия, обаяние, и по лицу понятно, что личность. Рефлексия – это когда человек все время страдает. В старом советском кино актер с таким лицом был физиком, геологом, врачом, интеллигентным слесарем. Вообще таких лиц немного, – оглянитесь по сторонам, – и где они, ау?.. Человек с таким лицом – штучный товар. Например, Даль, Баталов, Янковский, Филатов.
Но Санечка не актер.
Я прошептала Санечке «хорошенькая, скучная, бе-е», и Санечка кивнул – согласен, но что поделать? Бедная блондинка – в глазах надежда, она не звезда, не главная роль, она вообще массовка. Главная роль в жизни Санечки – я!
Через десять минут я сидела на своем обычном месте – на веранде кафе у Казанского собора.
Я сижу здесь каждый день, но меня еще никто не спросил – А ЧТО ЭТО ТЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ, ДЕВОЧКА, ВМЕСТО ШКОЛЫ?
Девочка интересная, умница, с развитой речью, слишком взрослая для своих 14 лет, но какой ей быть, ведь у нее СИТУАЦИЯ… – я знаю, так обо мне говорят в лицее. Моя «ситуация» – это мой отец, главный режиссер театра и его любовницы.
Я учусь в лицее для одаренных. У нас интересно. Я люблю лицей еще за то, что, когда прогуляешь урок-другой, на вопрос «где ты была?» отвечаешь «я думала», и это считается нормально. Никого не интересует, ГДЕ я думала. Нам, одаренным, можно думать, но не чаще, чем один-два раза в неделю. Если больше, директор лицея звонит Санечке и спрашивает – вы не знаете, о чем она у вас думает? Санечку тоже не интересует, где я думаю, а интересует, о чем. Все хотят знать, о чем я думаю. А я ни о чем не думаю, просто сижу.
Я сижу на веранде у Казанского собора, эта веранда почти в небе, на шестом этаже. Играю в свою любимую игру – наблюдаю за людьми, придумываю их судьбы.
Например, вот эта женщина, она неудавшаяся актриса, одинокая, нервная, бездетная. У нее такое бывшее красивое лицо.
Двойка мне! К бездетной актрисе подбежали дети, мальчик и девочка, кричат «мама».
…О-о, вот, наконец-то – идет!.. Как мне сказать человеку, что его больше не любят, – ужасно трудно. Что чувствует человек, понимая, что он есть, но его больше не нужно? Что он плохой, некачественный товар…
– Я по тебе соскучилась, – сказала я.
– …Как ты думаешь, это действительно конец?.. Может быть, все-таки попробовать…
– Но зачем? Зачем мучиться, ревновать? – возразила я, – лучше пусть останется только хорошее. У нас же было много хорошего.
Мы долго вспоминали все милое и смешное, что у нас было, и она всего один раз заплакала.
– Ты права, это был праздник, – всхлипнула она.
