– Ну чё, Нюрка, должок принесла? – гундосо поинтересовалась сидевшая на столе девица в ярко-красном костюмчике из коротеньких шорт и не менее короткого топика, заметив очередную посетительницу, и лениво отхлебнула из жестяной баночки.
Развалившаяся на стульях и столах скучающая компания лениво оглядела вошедшую.
– Пока нет. – Худенькая девчонка, одетая в потертые тесные джинсы, кофтенку-несимметричку и старенькие туфли на шпильке, прошла к стойке. – «Клинское».
– Долг отдать у тебя, значит, бабла нет, а на пиво есть? – Девица в красном, как видно, пребывала в отвратительном настроении. – Нехорошо.
– Отвянь. – Получив пиво, пришедшая торопливо вскрыла баночку и присосалась к холодному напитку.
– Нехорошо, – сильно накрашенные глазки скандалистки мерзостно прищурились, – но поправимо. Сейчас мы сделаем так, что хорошо будет всем.
Нюрка обернулась, собираясь ответить, и неожиданно для себя обнаружила, что четверо парней из тусовки Таньки-шизы, гнусно ухмыляясь, двигаются к ней, довольно ловко беря в клещи.
– Эй-эй! Вы чё? – отступая к выходу, пробормотала Нюрка. – Чё надо?
– Щаз узнаешь, – Танькино настроение начинало подниматься, – как можно быстро расплатиться с подругой. Парни, по стольнику с носа – и она ваша, пока не отработает.
– С ее мордой сильно постараться придется, – так же гнусно ухмыляясь, протянул лысый накачанный парень. – Тем более не девочка.
– Извини, – притворно и паскудно запечалилась бандерша, – там ее бой еще два года назад повеселился, но тебе и так сойдет, по дешевке-то.
Нюрка резко рванулась вперед, пнула ближайшего в коленку и выскочила из пивной на тротуар. Преследователи столкнулись в дверях, невольно давая ей фору в несколько шагов.
Девчонка не преминула этим воспользоваться, отчаянно замахав мчавшейся мимо «тойоте». Но машина не остановилась, пронеслась мимо, обдав беглянку горячим запахом бензина. Сзади торопливо топали разгоряченные пивом и погоней шестерки, впереди, наискосок через улицу, сиял рекламой супермаркет. «Если туда заскочить, они отстанут», – мелькнула в голове спасительная мысль, и должница бесстрашно ринулась между машинами.
Уловка удалась бы, если бы не выскочивший из-за угла черный джип, хозяин которого тоже сильно спешил.
Удар был такой силы, что тощее тело отбросило куда-то вверх.
Джип, даже не притормозив, помчался дальше, отрезвевшие подонки торопливо отступили на тротуар, переглянулись и почти бегом ринулись в бар. Зарабатывать алиби.
Немолодая свидетельница после утверждала, что сбитую девчонку зашвырнуло за забор, огораживающий строящийся магазинчик.
Однако несколько поздних пешеходов и водитель притормозившей машины, заглянувшие на стройку и, подсвечивая мобильниками, осмотревшие кучи песка и щебня, так ничего и не обнаружили.
– Что, опять?! – едва взглянув на входящего в дверь Хабера, безнадежно охнул король, даже не надеясь услышать отрицательный ответ.
Да и какие уж тут надежды, если только в одном случае может придворный маг ворваться к его величеству без доклада во время проверки отчетов казначея.
– Опять, ваше величество! – скорбно поджав губы, подтвердил магистр.
– Да за что ж нам такая напасть! – с досадой бросил наследный принц Кориден, на миг обернувшись от распахнутого окна, за которым разворачивалось очень увлекательное действо.
И вновь вернулся к своему занятию, боясь пропустить самое интересное. Не каждый день приходится наблюдать, как находчивые служанки вершат свою маленькую, но вполне заслуженную месть над учеником придворного лекаря.
Да и то сказать, давно пора.
Ведь ни одной юбки не пропустит! Нагло пользуясь при этом служебным положением. Самой простенькой микстуры или мази не даст безвозмездно, не говоря уже о таких насущных для девиц вещах, как привораживающее зелье.
Хоть поцелуй да урвет в уплату на услугу. А девушкам и деваться некуда, не беспокоить же престарелого мэтра своими заботами? У старика и с ее величеством дел хватает.
Но сегодня наступил и на их улице праздник. А все потому, что вчера праздновал сам Танио. Отмечал собственный, двадцать первый, день рождения, после которого имел полное право претендовать на родительское наследство, жениться без разрешения отца и быть судимым как взрослый мужчина. То есть безо всякого снисхождения.
Ну и, как водится, немного не рассчитал свои взрослые возможности. Совсем чуть-чуть. Лишь свалился в широкую канаву, возвращаясь из кабака, да вылез из нее не на тот берег, в результате чего полночи пробродил по окрестным кустам. Но к утру все же приплелся в замок, правда, с противоположной трактиру стороны, весь в грязи и репьях. Да еще с сильно поцарапанными лицом и руками.
Потому и сидит теперь безвылазно в своей спальне, густо вымазанный для скорейшего выздоровления мазью собственного производства. Надо сказать, на редкость неаппетитно пахнущей. А праздничная одежда его, выстиранная прачкой, сохнет на заднем дворе, куда и выходят окна королевского кабинета.
И оттуда, с высоты второго этажа, принц, усмехаясь, наблюдает, как четыре проказливые девицы, злорадно хихикая, суровыми нитками намертво зашивают на штанах и куртке Танио все имеющиеся жизненно важные отверстия. Причем одно, самое ненавистное, каждая из них сочла нужным заделать по два раза. И это все самыми мелкими стежочками, да еще и переплетая швы между собой! Прямо художественная вышивка, а не месть! Вот бы они так старались, когда их кастелянша за шитье белья сажает! Сносу бы не было тем простыням да салфеткам!
