Приключения Травки

Травка -это мальчик. Он маленький. Посматривает всюду своими глазками, про все ему хочется узнать. Как первая весенняя травка в поле, смотрит он на весь мир, на солнце, на птичек, на лес и подставляет ветру свою головку. Очень еще не скоро будет Травка большим, и станут его важно называть Митрофаном Трофимовичем или как-нибудь еще. А пока зовут Травкой. И очень хорошо.

Травка с папой и мамой живет в Москве, в Петровском парке. Папа целыми днями на работе, мама тоже работает. И Травка работает. В детском саду он недавно слепил трехтрубный крейсер. А еще они всей средней группой сделали железную дорогу. Жаль только, что поезд не катится сам., Приходится его тащить за нитку. А остальное все как настоящее.

Когда в детском саду кончаются занятия, Травка ходит на лыжах. Лыжи купили ему еще в прошлом году. Он выучился смело спускаться с горы и с палками и без палок. И ходит довольно быстро. Даже от папы не отстает, а про маму и говорить нечего. И ребят из детского сада перегоняет всех.

Главное, чтобы ремни на лыжах были в порядке и по ноге, чтобы варежки были потеплее, а то руки будут мерзнуть, чтобы на палках всегда были целы кружки. А выучиться ходить на лыжах не так уж трудно.

В выходной день папа поехал к товарищу по работе на дачу кататься на лыжах. Товарищ жил на даче зиму и лето. В детском саду в этот день тоже не было занятий. Папа взял Травку с собой. Они сели на извозчика. Лыжи держали в коленях. Мама вышла усаживать Травку и сказала папе:

- Смотри, пожалуйста, чтобы ничего не случилось. Папа ответил: «Хорошо», а Травка промолчал. Он-то знал, что ничего не случится.

Извозчик задергал вожжами и зачмокал. Он был древний старичок, и лошадка тоже была древняя. Они ехали очень долго. Но все-таки приехали на вокзал.

На вокзале была суета. Люди вбегали в вокзал бегом. Старушка все хотела пройти в левую дверь, на которой было написано «ВЫХОД», а ее не пускали. Заграничная гражданка смотрела в маленькую книжечку и спрашивала о чем-то встречных.

Она с трудом говорила по-русски. Сзади нее шли два носильщика и несли одиннадцать чемоданов, а может быть и еще больше.

Травка хотел спросить у папы, почему все так спешат, но папа посмотрел на вокзальные часы и тоже заспешил. Маленькая стрелка на часах показывала 12, а большая - 9. Папа поставил лыжи к стенке и сказал Травке:

- Сиди здесь и жди меня.

Никуда не уходи. Я пойду брать билеты.

Травка встал около лыж и начал смотреть на часы.

Большая стрелка, как на пружинке, скакнула с одной черточки на другую. Потом постояла минутку на месте и опять -скок! Травка ни-когда не видал таких часов, у которых стрелки скачут. Он решил обязательно спросить у папы про это, а потом рассказать ребятам в детском саду.

Вдруг народу стало еще больше. Травка увидал папину меховую лыжную куртку и бросился за ней. Папа шел под руку с незнакомой тетей и о чем-то с ней разговаривал. Они спешили. Травка сказал:

- Папа, а как же лыжи?

Папина спина что-то буркнула в ответ, и они еще быстрее зашагали вместе с тетей на перрон, где садятся на поезд. Травка уцепился за папину куртку и побежал за ними.

Когда дошли до свободного вагона, папа сказал не своим голосом: «Ну, Петька, лезь». Взял Травку за руку и хотел подсадить на ступеньку. Но тут Травка увидел, что это вовсе не папа, а какой-то чужой дядя с рыжей бородой и в очках. Дядя сказал довольно сердито:

- Откуда ты, мальчик? И где же Петька?

Сзади стояла женщина, похожая на няню. У нее на руках сидел мальчик ростом чуть побольше Травки. Няня закричала:

- Петя вот-он! А я смотрю -вы мальчика ведете, думаю, знакомый, что ли, какой.

Мальчик, который сидел на руках, почему-то заплакал.

Травка не успел ничего сказать и, конечно, не стал плакать. Он только подумал, что очень стыдно таким большим мальчикам сидеть на руках.

В это время раздался свисток, паровоз загудел. Поезд двинулся и ушел. На поезде уехали рыжий дядя, его знакомая, Петя с няней и все остальные пассажиры. На перроне остался только начальник станции в красной фуражке и Травка.

Папа взял билеты и вернулся на то место, где оставил Травку. Лыжи валялись под лавкой, а мальчика не было. У папы сразу упало сердце. Он посмотрел под лавку, потом залез на нее, чтобы лучше было видно в толпе, и крикнул громко:

- Травка! Травка!

Некоторые пассажиры обернулись и засмеялись. Толстый швейцар в синем костюме с золотым воротником подошел к папе и сказал:

- Гражданин, ногами становиться не полагается. Слезьте с ореховой мебели.

- Я мальчика потерял. Понимаете, сына. Маленький такой, на ладошке родинка и рот испачкан чернильным карандашом. Вы не видали?

- Нет, не видал,-ответил швейцар.-А кричать на вокзале все же не полагается.

Он повернулся и пошел к дверям. Папа бросился за ним.

На улице все так же спешили люди. Пришел поезд, и целая толпа пассажиров с мешками, кульками, чемоданами, сундуками и желтыми деревянными коробками выходила из вокзала. Папа спрашивал пассажиров, милиционеров, трамвайных кондукторов. Папа догонял мальчиков и даже девочек и засматривал им в лицо. Травки нигде не было. Папа вернулся на вокзал. На том месте, где он оставил Травку, не было ни Травки, ни лыж.