Всё началось с того, что отец сшил для Гугуцэ слишком большую шапку.
— Она падает на глаза, отец.
— А ты подымай её, Гугуцэ. Вот и найдётся у тебя дело на всю зиму.
Ах, вот как! Значит, других дел у Гугуцэ нет? Ну, это мы ещё посмотрим!
Утром Гугуцэ поднялся раньше всех, вышел на цыпочках во двор и потихоньку накормил овец. Отец приходит, а Гугуцэ уже катается по загону верхом на баране.
— Доброе утро, Гугуцэ!
— A-а! Привет, отец! — и машет рукою: неси, мол, корм обратно.
Так Гугуцэ начал ухаживать за овцами.
А мороз силу набирает. Идёшь по улице, снег под ногами скрипит, как будто наступаешь на струны.
Шёл Гугуцэ по дороге, догнал девочку-первоклассницу. Бедняжка вся посинела от холода. Взял Гугуцэ у неё книжки, а девочка — руки в рукава и вприпрыжку за ним. Нёс-нёс Гугуцэ книжки под мышкой, и вдруг пришла ему в голову прекрасная мысль. Дай, думает, суну их в шапку, хватит в ней места и для книжек и для головы. Снял Гугуцэ шапку, но тут он поглядел на девочку и спросил:
— Холодно тебе? Скажи правду.
— Немножко, — стучит зубами девочка.
— Так возьми мою шапку.
— Нет, Гугуцэ. Ты же замёрзнешь. Да и не носят девочки таких шапок.
— Не хочешь — не надо, — сказал Гугуцэ. — Пусть остаётся на дороге.
И поставил шапку на снег.
Идут они — впереди Гугуцэ, за ним девочка. Идут и оглядываются. Стоит шапка на дороге одна-одинёшенька, бросил её хозяин.
Постояла шапка, постояла, собралась с силами и как вдохнёт в себя воздух. Вдохнула и выросла.
Заметил это Гугуцэ, вернулся, поднял шапку, надел её сразу на себя и на девочку. Идут они вместе, шапка их от мороза прячет.
С тех пор не успеет первый класс выйти из школьных ворот, а Гугуцэ уже тут как тут. Спрячет под шапку семь или восемь девочек и отведёт их домой. Даже учительница однажды шла под ней из школы вместе с ребятами. Люди смотрели на это и руками разводили:
— Ну и шапка! С хороший стог сена! Чудеса, да и только!
Отведёт Гугуцэ детей, и шапка сразу становится маленькой, чтобы её можно было на вешалку повесить.
Но однажды шапка подвела мальчика. Он ей и то обещал, и другое, и гладил её, и упрашивал — шапка не растёт. И надо же -было этому случиться как раз тогда, когда от мороза в школе звонок охрип и во всём селе ни одна собака лаять не могла.
Пришёл Гугуцэ домой и всё понял: он же утром овец не накормил! Хлопнул Гугуцэ себя по лбу — не забывай про дела. И шапка опять стала его слушаться.
И вот захотелось Гугуцэ укрыть под шапкой всё село со всеми домами. И он стал кормить соседских овечек. Шапка стала расти, расти, пока всё небо собой не заполнила.
Под шапкою наступила весна. Правда, электричество горело и днём. Но жизнь под шапкой шла как ни в чём не бывало: гудели машины, скрипели журавли колодцев. А люди ходили без шапок. Во-первых, и так тепло, а во-вторых, все их шапки вошли в огромную шапку Гугуцэ. На всё село осталось несколько шапок. Для тех, кому в город ехать за халвой, за бубликами или по делам. Ведь стоит выйти из-под волшебной шапки Гугуцэ, как снова попадёшь туда, где хозяйничает зима.
Навёл Гугуцэ порядок во дворе и вдруг вспомнил, что должен двоюродному брату копейку.
— Завтра Новый год. Может, у них денег нет. Надо вернуть.
Мамы дома не было. Гугуцэ зашил копейку в подкладку шапки, чтобы не ограбили по дороге, вооружился пистолетом — пусть попробуют! Положил в карман мамину фото карточку, поднял воротник и зашагал в соседнее село, где жил его двоюродный брат.
По дороге мальчика догоняли то сани, то машины. Догонят и остановятся. Догадались, как видно, шофёры, что у Гугуцэ найдётся чем заплатить.
— Я лучше пешком, — говорил Гугуцэ. — Новые сапоги надо разносить.
Вот и мост через Рэут. Осталось полдороги. Затосковал Гугуцэ по маме, вынул фотокарточку, вздохнул:
— Бедная мама!
Подул в ладошки и двинулся дальше.
Снегу делать нечего, знай себе скрипит под ногами.
Ещё две машины догнали Гугуцэ:
— Садись, парень.
— В гору едете, — отвечал Гугуцэ. — Машине тяжело. Вот пойду обратно, тогда и подвезёте.
В соседнем селе дети уже ходили от двора к двору и поздравляли хозяев с Новым годом. Они выкрикивали пожелания, орали во всё горло «Гей-гей!», махали колокольчиками и получали за это монетки и калачи. Калачей было так много, что дети нанизывали их на палки и тащили на плечах.
Гугуцэ сдвинул шапку на затылок (пускай лбу не так тяжело будет думать) и сказал сам себе:
— А не купить ли мне за мою копейку колокольчик? Вот будет дело, если я приду к брату с полной палкой калачей!
Тут из соседнего двора вышли мальчик и девочка, такие маленькие, что колокольчик повесили на палку и тащили его вдвоём.
Гугуцэ сразу надвинул шапку на лоб: ну нет, с мелкотой он не пойдёт, такие, как он, поздравляют ночью.
Но вот Гугуцэ услышал, что у малышей звенит колокольчик, отбросил шапку на затылок и опять задумался. Эти двое, верно, считают, что Гугуцэ тоже маленький и начнёт проситься к ним в компанию. Как бы не так! Гугуцэ сам удивился, когда сказал им:
— А ну, поздравляйте-ка меня!
— Прямо здесь? На дороге?
— А то где же? Я ведь не здешний.
— На дороге не поздравляем, — сказал малыш и двинулся дальше.
А девочка осмотрелась и шепнула: