В одиночку или по двое, постукивая каблуками и немного суетясь, музыканты начали подтягиваться к сцене. Они рассаживались по местам, брали в руки инструменты и приступали к процедуре настройки: их нескладное бренчание сливалось в единую приглушённую какофонию. Разговоры публики, привычно погружённой в предконцертную суету, затихали обратно пропорционально нарастанию шума со сцены: зрители предвкушали грядущее действо, и этот дух, словно незримая дымка, расползался по всему залу.
Как, собственно, и должно быть. Здесь, на Чибиасе, в малоразвитом мире, расположенном в Срединных территориях, Корускантский симфонический оркестр готовился дать свой концерт.
Мара Джейд, расположившаяся в двенадцатом от конца ряду в двух сидениях от прохода, сделала глубокий вдох, смакуя это мгновение. Оркестровые выступления были её давней любовью, и вне зависимости от обстоятельств она старалась улучить час-другой, чтобы сходить на концерт.
Временами она даже заходила столь далеко, что изобретала себе повод для подобного посещения, выбирая наугад одного из высоких сановников и напрашиваясь якобы шпионить за ним весь вечер. Её господин часто потакал её желаниям, хотя она сильно сомневалась, что её отговорки хоть раз ввели его в заблуждение. Иногда казалось, что его вообще невозможно обвести вокруг пальца.
В действительности, всё вышло иначе, если вспомнить то, как он погиб. Мара поёрзала в кресле, борясь с нахлынувшими воспоминаниями, затемнявшими все уголки её сознания, – и даже утончённая и причудливая мелодия, которую наигрывали на настройке музыканты, не могла вернуть ей прежнюю лёгкость мышления, с которой она пришла на концерт. Она явилась сюда, надеясь отвлечься, предаться ностальгии по былым временам. Вместо этого подступила лишь новая волна боли; зияющая дыра, на месте которой когда-то была её жизнь, стала ещё шире и глубже. И во всём виноват этот Скайуокер – он и Вейдер впридачу.
Ну и она сама, естественно – виновата в том, что не убила его, когда имела такой шанс.
На сцену высыпал уже весь оркестр, настройка шла полным ходом, но магия действа куда-то исчезла. С горечью в душе Мара пришла к выводу, что слишком засиделась на этой планетке. Пришло время сниматься с насиженного места и продолжать путь.
Бормоча извинения двум дуро, что сидели по соседству, она протолкнулась к проходу. Нет, пора прекратить злоупотреблять местным гостеприимством, учитывая, что Исанн Айсард и вся имперская разведка по-прежнему следуют за ней по пятам.
Ей придётся вернуться в свой скромный гостиничный номер, собрать нехитрые пожитки, после чего наконец сняться с этого камешка. Фрахтовики будут взлетать из космопорта всю ночь, да и центр найма, в котором производится набор экипажей, работает круглосуточно. Она сумеет усмирить свою гордость и согласится на любую временную работу.
Достигнув прохода, она начала взбираться по наклонному пандусу по направлению к выходу. Прямо по курсу в дверях она заметила троих мужчин, которые тихо, но весьма несдержанно вели беседу с каким-то тощим юнцом. Один мужчина был среднего возраста, имел коротко-стриженные чёрные волосы с проблеском седины и был облачён в весьма подходящий случаю вечерний туалет, в какой и должен одеваться любой приличный посетитель филармонии. Двое других были одеты в идентичные униформы театральных служащих, на груди у них поблёскивали позолоченные именные пластинки, а на лицах застыл типичный суровый взгляд сотрудников службы безопасности.
Мара окинула взглядом юнца, мысленно пожурив его за весьма неряшливый вид: парнишка кутался в весьма простенькое облачение звёздного скитальца. На Корусканте в таком поношенном наряде его бы даже на милю не подпустили к филармонии. Тем более учитывая рюкзак у него за спиной…
В следующую секунду, даже не взирая на очередную нахлынувшую волну горьких воспоминаний, она ухитрилась-таки заметить, как мужчина в парадном костюме подкладывает нечто, напоминающее небольшую карту данных, в задний карман рюкзака незадачливого путешественника.
Мара притормозила шаг, встрепенувшись; рефлексы ищейки сработали в ней моментально. Этот человек не просто возвращал юнцу нечто, отнятое у него чуть ранее; его движения были скрытными, всё было проделано таким образом, чтобы сотрудники службы безопасности не имели ни шанса отследить его махинации. Это не могло быть обычной курьерской передачей – всё-таки над юнцом возвышались двое громил. А учитывая, что юноша был центром всеобщего внимания, навряд ли тот мужчина пытался таким образом избавиться от чего-то обличительного, перед тем, как охранники примутся за обыск и его самого.
Оставалась единственная возможность: в рюкзак юноши было подброшено нечто, что могло поставить его в весьма и весьма затруднительное положение.
Наконец один из охранников принялся за осмотр рюкзака, в то время как его напарник мягко, но настойчиво пытался выпроводить парня из дверей обратно в фойе. Как только они скрылись, Мара с удвоенной энергией зашагала в их направлении, на миг задумавшись, что же в точности она хочет предпринять.
А ещё, размышляя, зачем она вообще в это ввязывается. Это не её дело и она, бывшая Рука императора, оставшаяся без полномочий, сейчас вряд ли в том положении, чтобы вмешиваться – особенно, если вспомнить, что ищейки Айсард по-прежнему у неё на хвосте.
