Глава 1
«За жизнь посетителей Магзо ответственности не несёт!»
Мы вначале имеем интеллектуальный замысел. И наша задача – опустить его в область сердца, не задерживаясь по дороге в области мозга.
Ингмар Бергман
Перед тем как выскользнуть из колонны на «Новокузнецкой», Филат долго выжидал. Выскользнуть надо было в строго продуманный момент. Ни в коем случае не тогда, когда кто-то смотрит на колонну, но и не тогда, когда у колонны никого не будет, – а то может сработать опознающая магия: ведь магзели всегда внимательно следят за теми, кто появляется из Подземья. Лучше всего появиться в момент, когда пространство между колоннами заполняет толпа, спешащая из вагона или в вагон. Все торопятся, все толкают друг друга, и мало кто обратит внимание на худощавого юношу, вышагнувшего прямо из светлого прохоро-баландинского мрамора. Ну толкнут его сердито плечом, да и все дела. Да и никакая магия толком не посчитает, сколько людей между колоннами – двадцать или двадцать один.
Дождавшись, пока придёт очередной поезд, Филат ловко пристроился к хлынувшим из него пассажирам, ухитрившись не привлечь ничьего внимания. Разве что маленькая девочка, сидевшая на руках у папы и потому смотревшая назад, увидела, как какой-то парень протискивается сквозь мрамор колонны. Девочка распахнула глаза, задохнулась от удивления и попыталась что-то объяснить папе, но папа лишь рассеянно обернулся, дёрнул головой и проследовал к эскалатору.
Филат ещё некоторое время покрутился на «Новокузнецкой». Осматривался, принюхивался, приглядывался. Включил всё своё чутьё. В каждой трещине могла таиться опасность, и чтобы уцелеть, надо было заметить всё.
Камни только кажутся мёртвыми и неподвижными. На самом деле они тоже живут своей жизнью. Тоже двигаются и меняются, только невероятно медленно. Если за несколько дней мраморные плиты станции НИКАК не изменились – не отбился краешек, не добавилась где-нибудь высоко неприметно тонкая, как волос, трещинка, – то это не плиты, а ловушки или тайная панель, такая же, как та, из которой появился он сам.
Но нет. Всё было нормально. Как будто нормально. Совсем хорошо. Если бы не странное щекочущее чувство тревоги.
Филат доехал до «Тверской», перешёл на «Пушкинскую» и, убедившись, что хвоста за ним нет, сел на поезд в сторону «Щукинской». На первом же перегоне поезд внезапно встал в тоннеле и свет в вагонах погас. Пассажиры не слишком взволновались – остановка поезда по техническим причинам была делом обычным, но Филату это не понравилось. Он заметил несколько зеленоватых искр, скользнувших по толстой оплётке кабелей тоннеля.
Кто-то явно следовал за поездом. Золотое правило стожаров гласило, что предчувствиям надо верить. А ещё больше верить внутреннему смущению, которое всегда указывает, что ты на ложном пути и собираешься сделать что-то не то. Сейчас это смущение было особенно сильным.
В другое время Филат вернулся бы в убежище и оставался бы в нём, пока на светофоре его интуиции не загорится зелёный свет, но сегодня, к сожалению, он не мог этого сделать.
Ему дали всего один день.
– Станция «Баррикадная», – объявил механический голос.
Пассажиры заспешили к выходу. Филат стоял в проходе и всем мешал. Какая-то женщина сердито толкнула его сумкой в спину. В сумке лежали большая красная косметичка, жёлтый шёлковый шарф, шариковая ручка, зарядное устройство для телефона и книга «Японский сад», заложенная календариком на сто восьмой странице. Филат безошибочно уловил это спиной. Стожары это умеют. Несложный навык.
– Молодой человек, вы что, выходить не будете? – раздражённо спросила женщина.
«Ещё одна подсказка», – подумал Филат. Если бы ему действительно нужно было выходить, женщина спросила бы: «Вы выходить будете?»
– Буду! – ответил он и вышел, наплевав на все свои правила.
Потом поднялся в город. Электронные часы на станции показывали 13:13. Филат терпеть не мог этого сочетания цифр.
⁂
Сунув руки в карманы, Филат шёл вдоль ограды Московского зоопарка. По всем углам и на столбах были понатыканы камеры. В последние годы Магсква стала городом следящих видеокамер. Сколько их? Больше чем по камере на человека или пока всё же меньше? Хотя если вспомнить, что камеры есть у всех телефонов и ноутбуков, то гораздо больше. Вот только человеческих камер Филат не опасался, хотя в розыске находился добрых шесть лет из своих шестнадцати. На нём была бейсболка случайных мороков. Филат и сам не знал, на кого сейчас похож: на старушку, на трёхлетнего карапуза или на толстяка с одышкой, который, поднявшись из подземного перехода, вертит головой, соображая, куда идти дальше.
Под камерами Филат мог прогуливаться часами – даже в случае, если магзели подключены к человеческой системе наблюдений. Никогда не стоит считать своего противника глупым. На этом прокололась масса магов с интеллектом выше среднего. Когда ты считаешь кого-то болваном, жизнь сразу доказывает тебе, что болван здесь только один – это ты сам. Особенно в бою или когда от кого-то скрываешься. Никто не будет лезть через главную дверь, когда рядом – а лучше даже и не рядом – есть удобное окно, и никто не станет забегать в комнату, перед этим не швырнув туда оглупляющего и ослепляющего заклинания. Если хочешь выжить – надо представлять, что сделал бы ты сам, если бы был своим противником и выслеживал себя.
