Пылающий багрянцем солнечный блин показался из вод восточного океана. Того самого океана, который люди живущие за ним, на противоположном краю Земли, незаслуженно называли Атлантическим. Ибо где-то в водах его, в аккурат за Геркулесовыми Столпами, волей одного греческого вруна — философа и был утоплен одноименный никогда не существовавший остров. Остров — сказка. Остров — мечта. Где все жители были свободны, счастливы и жили в народоправстве, сиречь демократии. Остров, где людям, его населяющим, даже работать не приходилось, ибо каждого счастливца с этого острова обслуживали минимум двое рабов. Настолько идеален оказался тот остров, что позавидовали сами боги. Ну, и утопили по своему божественному обыкновению раздражающий их фактор ко всем морским чертям.
В отличие от древней Атлантиды, остров, едва освещенный в эти минуты первыми лучами восходящего светила не был идеальным. Народец, с недавнего времени поселившийся тут, даже и слова такого «демократия» слыхом не слыхивал. Ну, по крайней мере, в основной его части. А кто и слыхивал, так почитал наравне с матом и отсылками к черту грязным ругательством, а потому гордился своим молодым герцогом, самозваным властелином этого острова и кое-каких земель на прибрежной части материка. И было чем гордиться. Казалось, еще вчера, точнее каких-то четыре года назад, они грузились на утлые кораблики в надежде отыскать место на Земле, свободное от кровожадных соседей, алчных дьяков, предателей бояр и самого непредсказуемо буйного нравом батюшки царя Грозного. Особливо царя, не сумевшего преодолеть в себе религиозные стереотипы и отвернувшегося от своего первенца, как одержимого каким-то слишком много знающим бесом. Ну, да и бог с ним. Нет на новой земле власти русского царя над переселившимся людом. Далеко уплыли. Сами решают теперь, как им жить. Хотя, под руководством своего герцога Ивана, конечно же. И настолько хорошо все это стало у них получаться, да складываться, что начинают уже завидовать этому маленькому новорожденному государству все его соседи. А зависть очень нехорошее и опасное чувство для того, на кого оно направлено. Вон, атланты знают, они подтвердили бы, если бы только смогли.
Но не почивают на лаврах жители острова, названного его герцогом Рарогом. Строят они для своего города стены крепкие с пушками мощными, мастерят артефакты хитромудрые. А еще плавают рарожцы по морям, океанам в различные края иноземные, торг ведут богатый и везут к себе мастеров и магов искусных. Ибо мало их пока обитает на острове. Но ведь и Москва не одним днем строилась.
А недавно, каких-то два месяца всего и прошло, радость приключилась у всех рарожцев великая. Родила любимая женушка Светла своему герцогу двух крепеньких крикливых ребятишек. Мальчик и … еще один мальчик. Первого, наследника, назвали Василием в честь деда молодого правителя. А второго, последыша, родившегося четвертью часа позднее, нарекли Даниилом. Не в честь Галицкого князя. Просто имя показалось родителям красивым.
За два месяца подросли детки. Но… не так, чтобы сильно. Все же не в сказке живут, хотя магия и проникла в жизнь этого мира, напрочь изменив от века предначертанное. Изменила. И уже не помогут Ивану царевичу знания, принесенные с его сознанием из иного мира. Хотя, это еще как сказать. Недавно пришла магия. Не далеко разошлись истории двух миров. Авось и найдется точка для приложения знаний одного попаданца из насквозь технического мира двадцать первого века в мир столетия шестнадцатого, где вполне еще себе здравствуют и правят своими народами царь Иван Грозный и королева Елизавета, король Филипп испанский и султан Сулейман Великолепный. Жестокие и великие времена! Как-то все сложится на этот раз.
Сегодня, для разнообразия, проснулся сам. Никто меня не будил, с кровати не стаскивал. Значит, все спокойно в моей державе. Отрадно. Повернув голову, полюбовался на спящую супругу. Светик спала самозабвенно, чуть приоткрыв ротик и обняв свою подушку так, что та выглядела уже и не подушкой, а каким-то валиком. Умаялась. Двое двухмесячных карапузов разом — тяжелая радость для их мамочки. Даже если, как в нашем случае, у ребятишек еще имеются и нянюшка и кормилица. От кормилицы моя жена первоначально отказывалась. Сама хотела выкормить, но двое — не один. Почти сразу возник дефицит этого ценного и питательного продукта. Вот и призвали на помощь кормилицу. Причем, именно на помощь, сама Светла тоже не отказалась от своей роли кормящей мамочки. И все доводы подруг про опасности для фигуры оставила без внимания. Понятно же, что для целительницы поправить свою внешность — не проблема. Странно, что она не смогла своими методами обеспечить себе прибавку лактации. Впрочем, там все сложно. Куча гормонов, взаимно влияющих друг на друга, да еще деятельность головного мозга наслаивается. Как в перепутанном комке из отрезков разных ниточек: потянешь за один конец, глядь, а уж несколько так затянул, что и не знаешь, откуда что берется. Так что у моих Васьки и Данилки в наличии аж две молочных мамочки: родная и кормилица Аглая.
