Холод пробирал до костей. Промозглая ноябрьская сырость забиралась под одежду, заставляя плотнее запахивать кафтан и пододвигаться ближе к огню. Дрова в камине были отборные, горели жарко, но даже очаг не помогал согреться. «Ничего себе маг» – подумал старик, что сидел в кресле перед камином, – «Мерзну как самый последний нищий». Но даже маги не властны над временем, а старость – это старость даже для мага, когда от холода подступающей смерти не спасут ни огонь, ни заклинания, ни вино, ни даже тепло женского тела.
Он спрятал мерзнущие руки в обшитые мехом рукава, так стало чуточку теплее. Мысли текли вялые, неторопливые, видимо им тоже было холодно. Два дня назад ручной ворон принес на окно перстень из меди со вставками из гематита. На буровато-красном камне была вырезана одна, только одна руна: Соулу. Это значит очень много, это значит то, что умер последний из собратьев по ремеслу, и Гистольф из Нигдебурга остался единственным магом на весь населенный мир. «Да, более трех веков прошло от разгрома Школы, а магов больше нет, и не будет больше. Как быстро мы вымерли. Новых магов не подготовить без Школы, а возродить ее так и не удалось. И все дело в том, что мы, выжившие, не смогли договориться. Жаль».
Осторожный стук в дверь прервал размышления. Маг поднял голову, спросил вяло:
– Входи, Астольф. Что там?
– Господин маг, к вам бургомистр.
– Поставь еще кресло к очагу и пригласи его сюда, – Гистольф закрыл глаза, пытаясь расслабиться. Слышно было, как сопит слуга, передвигая кресло. «Сто пятьдесят лет живу я здесь. Городовой маг. Пережил двенадцать бургомистров в вольном городе Нигдебурге. Этот – тринадцатый. Чего он хочет? Зима еще не началась, о море и болезнях нет слухов. Может нашествие грызунов?». Послышались шаги, тяжелые шаги грузного, солидного человека. Маг открыл глаза.
– Добрый день, бургомистр. Присаживайтесь.
– Добрый день, господин маг. Только он совсем не добрый, – ответил дородный, молодой еще мужчина с золотой цепью главы города на шее, садясь в предложенное кресло.
– Что же случилось?
– Дракон.
– Дракон? – улыбка появилась на лице старика, словно цветок посреди сугробов. – А я думал, что в этой жизни не осталось вещей, способных меня удивить.
– Он появился около южных ворот. Десятник стражи примчался только что. Огромный, говорит, – страх прорезался в уверенном обычно голосе.
– Значит, дракон, – слова мага звучали обреченно, и Гистольфу это не понравилось.
– Господин бургомистр, я решу эту проблему до вечера. Не беспокойтесь, – эта фраза получились гораздо лучше, уверенно и твердо.
– Хорошо, господин маг, – ответил бургомистр, вставая. – Это все, что я хотел от вас услышать. Не буду вам мешать. Но на лице главы города читалось явное сомнение. «И эта старая развалина когда-то носила прозвище Гистольф Драконоубийца? Сейчас он почти ни на что не годен. Эх, придется самим справляться» – думал бургомистр, спускаясь по лестнице.
Маг все сидел в кресле, глядя в огонь. Вставать не хотелось, встать значит уйти от огня, который дает хоть какое-то тепло. Но долг пересилил, старик поднялся и двинулся к двери. Холод мгновенно впился в тело тысячами ледяных когтей, раздирая внутренности. Гистольф с трудом сдержал кашель:
– О, боги! Астольф, плащ мне!
Посох он взял сам. По лестнице спускался медленно, осторожно, ведь последний раз делал это еще в прошлом году. С домашними делами справляется слуга, а колдовать можно и на верхнем этаже башни, отведенной городом для волшебника.
Маг медленно шел по улице, опираясь на посох. Когда есть что-то в руках, не так заметно, что они дрожат. Вне дома еще холоднее, низкое ноябрьское солнце совсем не греет. «Драконы. Самое большое зло нашего мира. Думали, что нет их больше. Ан нет. Прилетел вот один неведомо откуда. А ведь более ста лет ничего не было слышно об огнедышащих ящеров» – думал Гистольф, шагая по мостовой.
Стража на воротах почтительно отсалютовала магу, он вежливо поклонился в ответ. Маг – тот же боец, только бьется он с существами такими, с которыми обычным людям никак не справиться. У ворот собралась вся городская власть: капитан стражи, бургомистр, все купцы из Городского Совета. «Смотреть пришли» – думал Гистольф, проходя мимо – «Пусть смотрят. Какая разница».
Недалеко от ворот, на поле, грязно-серым пятном на черном платье земли, сидел дракон. Для тех, кто никогда в жизни не видел драконов, он был действительно страшен: огромный, размером с двух хороших быков, пасть полна зубов, острые когти и могучий хвост. Но Гистольф едва сдержал возглас удивления, настолько жалко выглядел летающий ящер. Зубы сточены, что видно издалека, чешуя местами осыпалась, крылья висят жалкими тряпками. Он был стар, этот дракон, очень стар, и столь же близок к смерти, как и маг.
Когда Гистольф подошел, дракон заговорил. Слова давались ему с трудом, видимо давно не практиковался.
– Приветствую тебя, маг Гистольф, убийца многих моих братьев.
– Привет и тебе, дракон. Зачем прилетел ты сюда?
– Я, дракон Фоснир, последний из рода Парящих в Пламени, прилетел умирать.
– Ты последний? Значит, этому миру не нужны более драконы?
