В конце февраля 1977 года автор этого дневника, Его Святейшество Тамала Кришна Госвами, оставил все свои дела и обязанности, чтобы стать секретарем Его Божественной Милости А.Ч. Бхактиведанты Свами Прабхупады. Служение секретаря Шрилы Прабхупады и в обычные времена требовало напряжения всех сил, неослабного упорства и чрезвычайной тщательности в мелочах. Но теперь требования возросли многократно, ибо события последних девяти месяцев неопровержимо указывали на то, что Шрила Прабхупада завершал свои деяния на этой земле. В течение этих последних месяцев мы были свидетелями борьбы, которую Прабхупада и его ученики вели со стремительно дряхлеющим телом. Их постоянно сопровождало тягостное чувство неотвратимо приближающейся разлуки, которую в конце концов принесла с собой смерть, наступившая 14 ноября 1977 года. Тамала Кришна Госвами всегда был неутомимым, умным и решительным слугой, и Прабхупада часто обращался к нему в трудные времена, когда ему требовался надежный помощник. Описываемое в этом дневнике время как раз и было трудным и напряженным. Удивительно, как удавалось Тамала Кришне Госвами в таких тяжелых обстоятельствах вести свои записи столь скрупулезно. Об образе мышления автора этой хроники можно судить по тому, что на страницах своего дневника он совсем не размышляет о себе. Мы привыкли к тому, что люди, ведущие дневник, с жаром распространяются о собственном умственном и физическом состоянии. Но в этом дневнике хронист ни на секунду не отвлекается от личности Шрилы Прабхупады. Автор «Дневника» упоминает о себе лишь когда хладнокровно фиксирует собственные ошибки или записывает выговоры, полученные им от Прабхупады. Например:
Когда подошло время чтения, я с ужасом обнаружил, что ключ от письменного стола Прабхупады, который он доверил мне, потерян. Кто служил Шриле Прабхупаде, те знают, насколько важен был этот ключ. Раньше Прабхупада не давал его никому, но, заболев так тяжело, он доверил его мне. И вот теперь этот ключ от всей его личной собственности был потерян, и жизнь стала мне не мила. Я предстал перед Его Божественной Милостью и сообщил о потере. Прабхупада сказал:
— Собери Джи-Би-Си и решите, что теперь делать.
Однако мне удалось подобрать ключ, и я перенес все вещи Прабхупады в другое место. Я умолял Прабхупаду не лишать меня своего доверия и снова дать мне ключ от ящика, и он милостиво согласился. Я тут же повесил драгоценный ключ на свой священный шнур, чтобы снова не потерять его. (28 сентября)
Внимание рассказчика постоянно приковано к Шриле Прабхупаде, что является неопровержимым доказательством преданности автора. Читатель постепенно понимает, насколько точен был выбор Прабхупады, который призвал именно этого человека сопровождать его в последние дни и положился именно на него.
Любящие Шрилу Прабхупаду должны быть благодарны Тамала Кришне Госвами не только за то, что он заботился о Прабхупаде, но и за то, что он позаботился обо всех нас, детально описав заключительные игры чистого преданного во всем их удивительном и ужасном великолепии.
Особую остроту этим записям придает то обстоятельство, что они публикуются «сырыми», без всякого редактирования, как исторический первоисточник. Вначале Тамала Кришна Госвами хотел использовать этот дневник как основу для более обширной и стилистически отточенной работы. Однако, по причинам, о которых я скажу чуть позже, сейчас он публикует этот дневник в том самом виде, в каком он был написан, с минимальной правкой, предпринятой лишь для удобства чтения.
Недостаток стиля или формы с лихвой покрывается непосредственностью восприятия и изложения. Описание Шрилы Прабхупады и его взаимоотношений с окружающими производит очень сильное впечатление. Причина такого ошеломительного воздействия прагматичной прозы, лишенной всяких внешних эффектов и написанной, к тому же, вечно занятым и хронически уставшим автором, кроется, несомненно, в необычайных качествах личности, ставшей предметом этого литературного труда.
Со страниц «Дневника» на нас смотрит неповторимая личность Шрилы Прабхупады во всей своей самобытности. Мы видим постоянные разнообразнейшие проявления экстаза преданности, сплетающиеся в единую ткань с ежедневными уникальными, своеобразными, постоянно сменяющими друг друга экспериментами, — как тут не вспомнить о его прошлом фармацевта! — с сыплющимися как из рога изобилия различными традиционными способами лечения и лекарствами, панацеями, которые он сам себе прописывал, и вереницей разного рода врачей и целителей. И над всем этим и превыше всего — Прабхупада, сражающийся за то, чтобы и после его ухода в Международном Обществе Сознания Кришны все было благополучно. Мы видим его любовь к ученикам: как плакал он, когда получил известие об уходе Джаянанды, в какую ярость пришел, когда узнал, что на преданных — которым он был отцом и защитником — напали в Маяпуре, как радовался общению с учениками.
Вечером Прабхупада поднялся наверх и улегся на кровать под навесом. Он позвал «Тамалу и остальных», и мы подошли к нему, не зная, каких еще перемен ожидать. Прабхупада сказал:
