Ярослав Гашек
Полицейский комиссар Вагнер
Вы, наверное, знакомы с полицейским комиссаром Вагнером. Это тот самый, который одно время получил известность поимкой грабителя Миржички. Однажды он, не зная, с кем имеет дело, играл с ним в карты и выиграл у него награбленные деньги.
А вот с этим Миржичкой произошло то, что ему никогда не простят его друзья: он сам заявился в полицейское управление и во всем раскаялся. Он заявил, что ему надоела жизнь вообще и свобода в частности, так как уже целых две недели ему не везет в карты.
В то самое время, когда привели кающегося Миржичку, дежурил комиссар Вагнер.
Оба они — Миржичка и Вагнер посмотрели друг на друга с удивлением, а когда преступник сказал: «Я Миржичка», — полицейский комиссар немного покраснел, а затем сказал уверенным топом: «Мне это известно».
Детективы с Миржичкой ушли, а он подумал: «Удивительно! Кто бы мог сказать!..»
А когда через час из редакции пришли журналисты за хроникой, которую обожают читатели, он уже совершенно успокоился и твердым, торжественным голосом произнес:
— Пишите, господа!
Ну, вы, наверное, читали в газетах о том, как комиссар Вагнер выследил известного преступника Миржичку: вызвал его на игру в карты, обыграл его в пух и прах и вернул деньги пострадавшим.
Правда, задуманная комиссаром покупка мотоцикла расстроилась, но об этом, конечно, в газетах умалчивалось. Об этом он просто мечтал, играя с этим элегантным господином в макао.
Но если покупка мотоцикла провалилась, зато он удостоился внимания полицейского директора и получил — правда, лишь почетную — должность управляющего полицейским музеем.
А это означало связь с институтом по изучению преступности, что ведет прямо к месту начальника отделения уголовного розыска.
Однажды, когда полицейский комиссар Вагнер прохаживался среди чудесных коллекций отмычек, молотков, развороченных касс, когда он прохаживался по залу, где на него вызывающе поглядывали с развешенных по стенам снимков различные преступники и косились физиономии убийц, он, осмотревшись вокруг; воскликнул:
— Вот это случай!
Он так увлекся всем этим делом, он с таким усердием принялся изучать альбом преступников, что в управлении уже стали поговаривать о том, как «старик Вагнер опять проводит время с преступниками».
Удобно расположившись на диване в комнате, где находилась коллекция фотографий, он внимательно рассматривал альбом, обращаясь при этом к отдельным физиономиям:
— Послушай, а у тебя забавный нос! — Или: — А ты, голубчик, с перекошенным ртом. А у тебя, старый лев, недостает зуба.
И все знали, что у Вагнера отличное настроение. В конце дня он придет в канцелярию, соберет всех детективов и скажет:
— Пошли, ребятки.
И все отправятся на осмотр подозрительных кофеен, погребков и отелей.
Он называл это «охотой на людей». И действительно, его отряд возвращался с облавы, походя на экспедицию за африканскими невольниками. Обычно детективы гнали перед собой целую ораву подозрительных личностей, женщин и мужчин. А если кто-то из зрителей отпускал по адресу детективов колкие замечания, то его тут же забирали. При этом полицейский комиссар Вагнер был весьма любезен. Он подходил к шутнику, хлопал его по плечу и говорил:
— Будьте добры, пополните этот ряд.
И все трогались дальше.
В управлении это называлось раздачей премий: все захваченные выстраивались в ряд, а пан Вагнер подходил к каждому и «выдавал премию». Похлопав, например, по плечу гулящую девицу, он говорил приветливо:
— Вы, барышня, будете мыть уборные.
Так он одаривал всех. Одни получали простое наказание в участке, других отдавали под суд за бродяжничество.
Закончив эту работу, он обращался к своей команде со следующим призывом:
— Главное, ребята, будьте честными!
Однажды ночью среди других прихватили молодую девицу, на которую обратил внимание комиссар Вагнер. Девица, в свою очередь, посмотрела на Вагнера с грустной улыбкой.
— А эта барышня будет убирать полицейский музей, — сказал комиссар.
Когда она убрала полицейский музей и стерла пыль со всех фотографий, он распорядился ее выпустить. После ее ухода он снова принялся рассматривать фотографии, при чем одна дама показалась ему знакомой. Под фотографией стоял номер полицейского протокола и рядом имя: «Катарина Берк».
Это была фотография известной аферистки Берк, весьма миловидной и эффектной по внешности молодой дамы.
«Где я ее видел? — подумал комиссар Вагнер, не спуская глаз с портрета. Он сообразил, что проворная девица, которая два часа бегала с тряпкой в руке по музею, была не кто иная, как Катарина Берк. С фотографией в руке он выбежал из музея и, ворвавшись в канцелярию, где находились детективы, воскликнул:
— Ребята, а знаете ли вы, что за особа убирала наш музей? Посмотрите!
— Катарина Берк, — ответили детективы.
Вагнер запнулся, а потом сказал торжественно:
— Вот видите, и это открыл я! Только что она была здесь.
Всех это обрадовало, потому что служило хоть и скромной, но все же ступенькой к месту начальника уголовного розыска.
Дошло до того, что сам директор сказал комиссару Вагнеру:
— Еще одно такое остроумное дело, и вы, несомненно, займете пост начальника уголовного розыска.
