К тому времени, как я успел пропустить в баре аэропорта Кеннеди две рюмочки, толпа пассажиров, прибывших рейсом № 16 «Люфтганзы», постепенно рассосалась. Носильщики оставили мой потрепанный кожаный чемодан в отделении невостребованного багажа в конце зала. Я выудил его из-под чьего-то столь же потертого чемодана с притороченной к нему парой горных лыж. Был июнь, и лыжи выглядели несколько неуместно, но заядлый любитель найдет снег в любое время года.
У тротуара одиноко стояло такси. Водитель оторвался от своей газеты, улыбнулся и открыл мне заднюю дверь. Закинув чемодан, я протянул ему десятидолларовую бумажку через разделявшую пас плексигласовую перегородку и уселся. Он посмотрел на деньги, потом взглянул на меня:
— А это за что?
— Поезжай не торопясь. Хочу посмотреть, каким стал Нью-Йорк.
— Долго были в отъезде?
— Порядочно.
— Много сносят, много строят. И ничего хорошего. Такая же толчея.
Я назвал ему адрес и добавил:
— Выбери путь подлиннее.
Да, он был прав. Ничего, в общем, не изменилось. Как неизменна земля на ферме. Меняются посевы, меняются цвета, то колосья повыше, то корни покрупнее, по, когда все убрано, земля остается все той же.
Проезжая по мост у Триборо, водитель неопределенно махнул в сторону открывающегося городского вида с силуэтами небоскребов.
— Что-то вспомнился один бой в Африке. Так схватились из-за одной высотки! Сколько ребят полегло, а высотка как стояла, так и стоит. И на кой черт она была нужна?
— Наверное, нужна только тем, кто там живет. — Мы думали одинаково.
Когда мы прибыли по адресу, я заплатил по Счетчику и накинул еще десятку. Таксист широко улыбнулся, глядя на меня в верхнее зеркало.
— Скорость вас устроила?
— Ты прав. Ничего не изменилось, — улыбнулся я в ответ.
— Вы могли бы покататься на экскурсионном автобусе…
— Да я родился здесь. И за свою жизнь видел и перевидал много всего.
Водитель с пониманием кивнул головой и спрятал деньги. Потом, помедлив, спросил с тем странным откровенным любопытством, что отличает коренных ньюйоркцев:
— Похоже, какой-то красотке сегодня придется поработать на славу, верно, приятель?
Ухмыльнувшись, я вспомнил, что таксисты и буфетчики— самые тонкие психологи.
— А что, по мне заметно?
— Видно, ты при бабках, можешь выбрать любую.
Привратник сообщил. что Ли Шей живет в квартире 6Д, и даже не подумал предупредить его о визитёре. Со мной в лифте поднималась шикарно одетая пара. Она была вся увешана драгоценностями — фамильное золото и бриллианты. Ли выбрал себе хорошенькое местечко. У него при остром, деловом складе ума всегда были богемные замашки. Во всяком случае, стало ясно одно: он все еще развлекается и, должно быть, ни капли не изменился.
Нажав на кнопку звонка, я расслышал его треньканье сквозь звуки музыки и звонкий смех. Дверь отворилась. На пороге стоял Ли, высокий, жилистый, с бокалом в руке и изумленной улыбкой от уха до уха. Весь его наряд состоял из шортов в красную полоску, застегнутых на пуговицу с надписью «Любовь». Впрочем, это была его обычная дневная униформа, если обстоятельства не требовали иного.
— Дог. чертяка, ты чего же не сообщил, когда прилетаешь?
Он выхватил чемодан, обнял меня и втащил в комнату.
— Тебе же меньше хлопот. Тем более что мы опоздали на полчаса.
— Черт, до чего же я рад тебя видеть!
Он обернулся и крикнул через плечо:
— Милая, иди-ка сюда.
Из гостиной вышла та, чей звонкий смех я слышал из- за двери. Крупная красивая брюнетка, будто только что сошедшая с обложки журнала для мужчин «Риск». Скользящей походкой она подошла и подала мне полный бокал. Единственным предметом ее туалета был черный шелковый пояс, завязанный на галии, и, как ни странно, глаз останавливался именно на нем.
— Дог, это — Роза.
— Так вы и есть тот самый Дог?
— Тот самый.
— Я столько о вас слышала, что уже начала думать, что это все военные байки Ли, а вы просто миф.
— Роза — шлюха, — засмеялся Ли. — Первоклассная и высокооплачиваемая. Мы дружим.
Сделав глоток, я узнал свое обычное питье — хорошее недорогое виски с имбирным элем. Взглянув на Розу, я кивнул головой:
— Тогда мы тоже друзья, малышка. Я не помешал?
— О чем ты говоришь, приятель. Мы же тебя ждали.
Ли отступил на шаг и внимательно осмотрел меня.
— Все тот же бродяга Дог.
Он повернулся к Розе и покачал головой:
— Вечно мятая форма. Единственная причина, по которой наш ротный не отгрыз ему башку, это го, что на счету Дога было больше всего сбитых самолетов. И потом, он никогда не ходил в увольнение.
— Пока ты гудел в Лондоне, я в части тоже не скучал.
Роза взяла меня за руку, чтобы проводить в гостиную. Ли с чемоданом вошел за нами.
— Как всегда, полный чемодан барахла, чтобы меняться с туземцами, а вся одежда та, что на нем. Побриться тебе не мешало бы.
— Мы полдня проторчали в Шэнноне. Едва успели дотянуть до берега. Шэннон — единственный аэропорт, который нас принял.
— Небось прихватил бутылку и бабенку и залег в кустах?
Я прихватил книгу и пиво и уселся в зале ожидания.
Квартира представляла собой живописное место — просторное, необжитое, холостяцкое. Однако все необходимые аксессуары профессионального соблазнителя были в наличии. Было видно, что хозяину ничего не стоит покинуть это жилище при первом звуке боевой трубы.
