Что можно увидеть в открытую форточку
Дима никогда не знает заранее, расскажет ли мама сказку.
Наступил вечер, на соседнем балконе громко замяукала кошка Алёна. А в открытой форточке Дима вдруг увидел яркую голубую звезду. Если прищуриться, от звезды во все стороны разбегаются острые голубые лучи. Дима помотал головой, лучи немного попрыгали. Потом Дима влез на подоконник и позвал кошку Алёну:
— Кыс-кыс-кыс.
— Слезай сейчас же! — Бабушка сняла Диму с подоконника. — И никогда больше не влезай. Слышишь?
— Бабушка, а мама скоро придёт?
— Скоро, скоро. И мама скоро, и папа скоро. А я поеду к себе и отдохну.
— Отдохни у нас, — предлагает Дима, — я буду тихо.
— Всё не то, — отвечает бабушка. — Дом есть дом.
Бабушка чем-то занялась в кухне, а Дима опять забрался на подоконник и смотрит на голубую звёздочку. Если не прищуриваться, а смотреть во все глаза, звезда мигает.
Но вот стукнула дверь, это пришла мама. Дима сразу спрыгнул на пол, выбежал в переднюю и первым делом спросил:
— Расскажешь сказку? А, мама?
Мама внимательно посмотрела ему в глаза и спросила:
— Всё в порядке?
— Разумеется, в порядке, — ответила бабушка и стала быстро надевать пальто. Бабушка спешила домой, чтобы поскорее начать отдыхать.
— Расскажешь? — опять спросил Дима.
— Потом будет видно, — торопливо ответила мама, поцеловала на прощанье бабушку и пошла в кухню.
И вот на всю квартиру запахло вкусными оладьями. Они розовые, поджаристые, их можно есть со сметаной, а можно с вареньем. Но Дима согласился бы обойтись совсем без оладьев, только бы мама начала сразу рассказывать сказку.
Дима подошёл к маме, подёргал её за край кофточки.
— Расскажешь?
— Сначала поужинаем, а там будет видно.
Почему-то всегда так получается: всё самое лучшее откладывается на потом. И взрослые любят говорить: «Там будет видно».
Дима вздохнул и посмотрел в окно. Звезда не успела мигнуть, зато Дима увидел своего папу с портфелем. Папа почти бежал по двору, наверное, соскучился за целый день у себя на работе. А может быть, через открытую форточку до папы долетел вкусный запах поджаристых оладьев.
— Папа идёт! — крикнул Дима.
— Слезь с подоконника! — сказала мама.
Дима и сам не заметил, как снова взобрался туда.
Как только папа снял пальто, Дима с разбегу ткнул папу головой в живот — так они поздоровались. Папа подхватил Диму и подбросил вверх, а Дима громко завизжал, как будто это страшно — летать под потолком на руках у своего папы.
Мама сказала:
— Умывайтесь, баловаться будете потом.
Когда ужинали, папа объявил торжественно:
— Оладьи великолепны. Правда, Дима?
Дима замычал и закивал.
— Я была в своё время королевой общежития по оладьям.
— Как это — королевой? — Дима даже есть перестал.
— Очень просто: я пекла самые вкусные и пышные оладьи. В нашу комнату все приходили, любили у нас сидеть. Так весело было.
Мама улыбалась задумчиво, вилка в её руке замерла.
— Мы и теперь живём не скучно, — сказал папа, — правда, Дима?
— Я ничего не говорю, — отозвалась мама, — просто я немного загрустила, молодость не вернёшь… Дима, пей молоко.
— Ты у нас и сейчас молодая и очень красивая, — сказал папа. — Ты и сейчас королева блинчиков.
— Конечно, королева, — сказал Дима.
Потом мама вытирала тарелки, а папа рассказывал про Толоконникова.
Папа часто рассказывал про этого Толоконникова.
— Неприятный тип, — сказал папа, — несимпатичный человек.
— Почему несимпатичный? — спросил Дима.
Папа ответил серьёзно:
— Толоконников умеет всё перевешивать с себя на других и очень ловко это делает. А я таких людей не люблю.
— Не позволяй на себя перевешивать, — сказала мама, — твоя интеллигентность всё-таки должна иметь пределы.
— Интеллигентность никогда не имела пределов.
Дима не понял, но ему понравилось. Получалось, что на Толоконникове висят, как на ёлке, игрушки, хлопушки, шарики, орешки. И он аккуратно перевешивает всё это с себя на других. Осторожно перевешивает за ниточки, чтобы не разбить и не попортить ёлочные украшения, они ведь такие непрочные. И тогда там, у папы на работе, все становятся нарядными, праздничными. Дима улыбнулся и допил молоко.
— Папа, возьмёшь меня когда-нибудь к себе на работу?
— Можно, — кивнул папа.
— Зачем тебе? — спросила мама.
— Посмотреть, как и что, — объяснил Дима.
Мама наконец вытерла последнюю тарелку, и Дима не прозевал, напомнил:
— А сказку?
— Целеустремлённый, — произнёс папа не совсем понятное слово.
— Да уж, — проворчала мама, — какую сказку тебе рассказать?
Вот это совсем другой разговор! Всё-таки то, чего очень хочешь, обязательно наступает.
Самое замечательное занятие на свете — это сидеть рядом с мамой и слушать сказку, новую, совсем не известную.
![Девять возвращений [Повести и рассказы]](/storage/book-covers/ed/ed7af831d7446cc273c19395f0b07a748a40724c.jpg)
