Сбор был посвящен космосу и космонавтам. Вожатый Леня Ясюченя принес в класс карту звездного неба с проложенными на ней орбитами первых советских космических кораблей, портреты Юрия Гагарина, Германа Титова, Андриана Николаева, книги о первопроходцах Вселенной. Саша Заяц и Миша Губач смастерили из обрезков блестящей жести макет «Востока-1», легендарного звездолета, с борта которого невысокий гжатский паренек впервые увидел, как медленно поворачивается вокруг своей оси Земля. Могучая ракета стояла на учительском столе, как на стартовой площадке космодрома Байконур, готовая по первому сигналу улететь в таинственные, беспредельные просторы космоса. Глядя на ее легкие, стремительные очертания, хорошо было мечтать о времени, когда люди проложат маршруты к Марсу, Венере и Юпитеру, разгадают загадки далеких звездных миров, спорить о том, каким должен быть настоящий космонавт.
— Главное — быть смелым и выносливым! — горячился Миша Губач. — Лично я, например, хоть сейчас готов лететь на любую планету.
В Мишиной смелости никто из ребят не сомневался. Он мог, как белка, взобраться на самую высокую ель в Корбутовом лесу, не боясь получить дома выволочку за порванные и перемазанные смолой штаны и рубашку. Мог, не держась даже за гриву, промчать галопом через весь луг на еще не объезженном жеребце Метеоре. И тихий, застенчивый Саша сам видел, как его отчаянный дружок, не задумываясь, прыгнул с высоченного, метра два, если не больше, забора в крапиву, когда за ним гнался дядька Евхим, к которому Миша залез в сливы.
Но одно дело лазить в чужие сливы, а совсем другое — лететь на космическом корабле. Поэтому Саша сказал:
— Нет, ребята, пожалуй, одной смелости и выносливости маловато. Знать еще много надо. На Марс ученых пошлют. Чтобы туда полететь, на одни пятерки учиться надо.
— Учиться, учиться… — Миша насмешливо оттопырил нижнюю губу. — Ты пока выучишься, облысеть успеешь. Будешь ковылять, как старый Сымон. Кхе-кхе!.. — Сгорбившись и прихрамывая, он прошел по классу, а ребята так и покатились со смеху: ну, точь-в-точь старый школьный сторож Сымон, который ходит покашливая и опираясь на палочку. — А уж какой ты смельчак, мы давно знаем. Еще не забыли, как Зайца заяц напугал…
И снова все в классе весело рассмеялись.
Саша покраснел. Он всегда краснел: и когда надо, и когда не надо. Так вот и теперь. Сначала покраснел, а потом разозлился. Разве ж он виноват, что у него такая смешная фамилия — Заяц?! А о встрече с настоящим зайцем и вспоминать не хотелось. Но Мишка такой — напомнит…
Случилась эта нелепая история с месяц назад. Тогда их отряд ходил в лес за еловыми лапками, чтобы обвязать в школьном саду молодые яблоньки. И надо же было случиться, чтобы прямо из-под Сашиных ног выскочил заяц-русак. А он от неожиданности возьми да и крикни на весь лес: «Волк! Волк!..» Ну и что ж тут такого? Чего только с перепуга не померещится… Стоит ли целый месяц насмехаться!
Звонче всех в классе смеялась Лиза, и это было Саше особенно обидно. Кто-кто, а уж она-то знает, что он не трус. Разве не он выгнал из Лизиного двора колхозного быка, когда тот разворотил забор и набросился на сложенные возле хаты кочаны капусты. Все тогда стрекача задали, все пятки салом смазали, даже отчаянный храбрец Мишка, а он не струсил. Будто волк страшнее разъяренного быка… Конечно, если неожиданно…
Одноклассники еще продолжали спорить о космических полетах, но Саша уже к ним не прислушивался. Он молча сидел за своей партой и поглядывал в окно, за которым сыпал снег.
Снег выпадал и раньше. Но ложился он на теплую, влажную землю и обычно через день-другой таял, оставляя после себя непролазную грязь. А теперь уже несколько дней стояли морозы, и можно было надеяться, что наконец-то пришла настоящая зима.
Оживился Саша лишь к концу сбора, когда Леня Ясюченя сказал:
— Конечно, будущим космонавтам понадобятся и мужество, и выносливость, и знания. Закаляться надо, братцы-матросики. А поэтому я предлагаю завтра же начать лыжные тренировки.
— Поедемте в Корбутово. Там возле леса такие горы — дух захватывает! — воскликнул Саша.
Миша и тут не удержался, чтобы не подколоть:
— Поедемте! Наш Заяц снова себя покажет. Посмотрим, как он будет кувыркаться…
— В Корбутово рано, — покачал головой Леня. — Сначала в Самусевщине походим. Там тоже неплохие горки есть. Да и ближе. Потренируетесь, а на следующей неделе можно будет и в лес съездить.
Вернувшись из школы, Саша тут же достал свои лыжи. Всю весну, лето и осень они простояли, дожидаясь своей поры, в углу кладовки, заботливо связанные шпагатом, на распорках, чтобы не искривились, не потеряли гибкости. На лыжах лежал толстый слой пыли, и Саша аккуратно протер их тряпочкой.
Лыжи подарил ему старший брат Петро в марте, в самом конце зимы, когда вернулся из города, с курсов механизаторов. Снег уже лежал почерневший, ноздреватый, а на буграх его совсем не было — даже покататься вволю не удалось. Только и успел палку поломать, когда поехал с Лизой в Самусевщину.
Пока Саша выстругивал новую палку, обивал наконечник жестью, укреплял кольцо с сыромятными поперечинками, совсем стемнело. И все-таки он вынес лыжи во двор и обновил их — пробежал несколько раз вокруг своего сада. Лыжи скользили хорошо, только крепление немножко разболталось. Вернувшись домой, он подтянул правый ремешок, проколол несколько запасных дырочек и, загадочно улыбаясь, вынес лыжи в сени. Затем принялся за уроки.
