1
В моем родном городе жила ведьма.
Ну, если честно, мой родной город был небольшим городком в оживленном округе Ориндж, да и ведьма, пожалуй, была ненастоящей, хотя мы с друзьями до смерти ее боялись.
Когда я учился в средней школе, я избавил от нее свой город.
Не сделай я этого, все могло обернуться совсем иначе.
2
В пятом классе я был влюблен в мисс Накамото.
Она была самой молоденькой и самой хорошенькой учительницей в начальной школе имени Александра Гамильтона. И еще самой милой. Такие учителя обычно встречаются только в оптимистичных кинофильмах или в плохих телевизионных шоу. Я помню, как она подарила каждому из нас по золотой рыбке в маленькой банке, как водила на пляж смотреть на оставленные приливом лужи, как разрешала снимать кино своей видеокамерой и занималась с нами сверх программы, что наверняка не одобрялось школьной администрацией.
Но самое важное: она любила меня.
Только она одна из всех моих учителей. Учительница первого класса миссис Собьюл терпеть меня не могла, и я ее понимал, ведь в тот год я был хвастливым разрушительным всезнайкой. Однако слишком уж она наслаждалась, наказывая меня. Учительница второго класса мисс Кори ненавидела всех мальчишек. Учитель третьего класса мистер Остервалд был полным идиотом, а учительница четвертого класса миссис Борем не любила меня из-за того, что я дружил со Стивом Симмонзом, который в первый же день занятий взялся ее передразнивать.
Вот почему мисс Накамото казалась мне такой замечательной. Неизменно вежливая, бесконечно терпеливая, не обращавшая внимания на мелкие ошибки и проступки, подчеркивавшая и развивавшая сильные стороны ученика, она поощряла и вдохновляла всех своих подопечных, хороших, плохих и равнодушных. В довершение всего она была красавицей, словно сошедшей с кино- или телеэкрана. И она всегда ставила мне только высшие оценки.
Конечно же я был в нее влюблен.
Я до сих пор помню тот день (а как мне его не помнить!), когда мисс Накамото предложила нам поучаствовать в программе «Друг по переписке». Мои одноклассники сразу же нашли новое название: «Программа пиписьки» — естественный ход мыслей в том возрасте — и хохотали как сумасшедшие, и я тоже смеялся, притворяясь, будто мне все равно и только девчонкам это может быть интересно. Однако меня охватило тайное волнение. Пока мисс Накамото разъясняла суть программы, я рассеянно водил карандашом по клочку бумаги; нарисовал лассо и нож и старый гоночный автомобиль. В общем, изображая полное безразличие, я в то же время напряженно вслушивался в каждое слово. Даже сейчас я не совсем понимаю, чем так увлекла меня концепция программы, однако, укрывшись за спиной Тони Джейкобсона, отпускавшего дурацкие шуточки, я точно знал, что хочу заполучить друга по переписке.
Странно. Я не очень хорошо излагал свои мысли на бумаге и не любил ни с кем переписываться — пару раз в год мама силком заставляла меня писать письма бабушке в Огайо, а тут вдруг участие в программе стало самым страстным моим желанием.
Я захотел написать какой-нибудь девочке в Японию, девочке, похожей на мисс Накамото.
Вообще непостижимо, ведь мне не нравились девчонки-ровесницы, и я не проявлял к ним особого интереса. Правда, мне понравилось, как однажды на перемене, когда Тамми Феррис крутилась на параллельных брусьях, ее платье задралось, и мы все увидели ее трусы. Наверное, я подумал, что моей учительнице понравится, если я напишу девочке из Японии. На самом деле я хотел написать ей и представлял, как она будет гордиться мной за то, что я выбрал иностранку, да еще и японку.
Вот в чем была истина, однако не вся. Да, я хотел произвести впечатление на мисс Накамото, но не только. Мною завладело желание заполучить весь положенный комплект: и маленькую карточку с иностранным именем и адресом, и официальную брошюру с инструкциями, и удостоверение участника. Я хотел всего этого. Я жаждал участия в программе. Думаю, именно в тот момент пробудилась моя склонность или талант или что бы то ни было. Мысль о друге по переписке словно распахнула во мне какую-то внутреннюю дверь, разбудила желание, о существовании коего я и не подозревал, и, машинально водя карандашом по бумаге, я точно знал, что, если придется, рискну стать посмешищем для своих друзей и одноклассников, но не отступлюсь.
Мисс Накамото словно поняла мои затруднения, потому что не вывесила, как обычно, листок для записи желающих на доске объявлений, а предложила всем заинтересовавшимся подойти к ее столу до или после занятий, между уроками или во время большой обеденной перемены. Я решил подойти после занятий. На большой перемене я играл с друзьями, а поскольку жили мы довольно далеко друг от друга, то после школы расходились в разные стороны. Я мог задержаться, и никто ничего не узнал бы, но на всякий случай я заготовил оправдание: мол, записался в программу ради лишних баллов.
Мисс Накамото закруглила рекламную речь, и школьная жизнь покатилась по расписанию самого обычного понедельника: математика и естественные науки, общественные науки и искусство, затем спортивные занятия, ленч и большая перемена. Весь день я никак не мог выбросить из головы мысль о будущем друге по переписке и еле сдерживал радостное возбуждение. Уроки казались гораздо длиннее, время тянулось слишком медленно, но в конце концов школьный день все же остался позади, и я замешкался у своего стола, не спеша собирая книги, карандаши и тетради. Несколько девчонок уже записались в программу в обеденный перерыв и на перемене, а сейчас рядом с мисс Накамото крутились Мисси Лаури и Шарлотт Грин. Мисси сразу заметила, что я тяну время, и с презрением спросила:
