Глеб Голубев
Пиратский клад
Конечно, заводилой этой удивительной истории, как всегда, оказался Волошин. В конце обеда он вдруг откашлялся так многозначительно, что все в кают-компании притихли и повернулись к нему.
— Хочу напомнить отважным мореплавателям, что наш «Богатырь» приближается к весьма примечательному географическому объекту, — торжественно произнес в наступившей тишине Волошин. — По моим подсчетам, сегодня вечером мы должны пройти всего в нескольких милях от острова Абсит. Я не ошибаюсь, Аркадий Платонович? — обратился он к капитану.
— Да, милях в шести. А что? — насторожился капитан.
— Как что?! — воскликнул Волошин. — Само название острова чего стоит: Абсит. Не знаю, как это поточнее перевести с латыни.
— «Не дай бог!» — подсказал Казимир Павлович Бек.
— Пожалуй. Или: «Пусть не сбудется!», что ли?
— Можно и так, — согласился Казимир Павлович.
Он заведует лабораторией биохимии, но является и редкостным знатоком латыни, потому что, как я однажды с удивлением узнал, давно занимается расшифровкой рукописей Леонардо да Винчи: многие места в них гениальный итальянец нарочно засекретил, опасаясь, как бы его открытия не были использованы во вред людям. Казимир Павлович надеялся, что расшифровка этих заметок поможет подобрать такой состав газовой смеси, чтобы, пользуясь ею, можно было с простым аквалангом нырять хоть на километровую глубину[1].
Потом я узнал, что разные необычные увлечения были почти у каждого из наших ученых, и перестал этому удивляться. Все на «Богатыре» были интересными людьми и большими оригиналами в своем роде.
Но, конечно, Сергей Сергеевич Волошин остается вне конкуренции.
— Веселенькое название, — сказал наш Дед — старший механик. — Вроде как остров Барсакельмес у нас на Арале. В переводе значит: «Пойдешь — не вернешься…» За что же его так окрестили?
— Остров Абсит? — переспросил Волошин. — Ну, это же поистине уникальный пиратский сейф! Здесь запрятано по крайней мере четыре, а может, и семь кладов. Знатоки оценивают их в сто миллионов долларов. Настоящий Остров сокровищ.
Заявив это, Волошин как ни в чем не бывало принялся за компот. Но, разумеется, со всех сторон зашумели:
— Что за клады?
— Расскажите подробнее, Сергей Сергеевич!
Волошин задумчиво повертел в руках стакан с компотом, поставил его на стол, вытер губы пестрым платочком и начал неторопливо, с интонациями опытного рассказчика:
— Кажется, первым открыл этот остров знаменитый королевский пират Френсис Дрейк. Потом и другие «джентльмены удачи» оценили затерянность его в океане, в стороне от морских путей, и нередко заглядывали сюда, чтобы подлатать в укромных бухточках свои потрепанные корабли и припрятать награбленные сокровища. Но, пожалуй, более достоверны сведения о кладах, которые уже позже, в восемнадцатом веке, здесь запрятали пираты Эдвард Роберте, не слишком почтительно прозванный Ситцевым — якобы потому, что отличался редкостной скупостью и щеголял в полосатых штанах из дешевенького ситца, — и Бич Божий, Александр Скотт со своей подружкой Мэри…
— Пираткой?! — не удержавшись, ахнула милая подавальщица Настенька и, страшно смутившись и покраснев, поспешила скрыться в посудной.
— Но самым богатым считается тайник, наполненный баснословными сокровищами уже сравнительно недавно, когда времена пиратов миновали, — продолжал Сергей Сергеевич, проводив ее смеющимся взглядом. — История его довольно необычна. В двадцатых годах прошлого столетия вся Южная Америка, как вы знаете, была охвачена освободительным движением, пришел конец унизительной колониальной зависимости от испанской короны. Одна за другой обретали независимость Мексика, Бразилия, Аргентина, Одним из последних королевских оплотов оставалось так называемое Горное Перу со своей столицей Кито — теперь это Эквадор. В свое время немалая часть богатейших сокровищ, награбленных конкистадорами у древних инков, пошла на украшения пятидесяти семи церквей Кито. Неужели теперь эти ценности попадут в руки «безбожных повстанцев»?! С севера к городу уже приближались войска непобедимого Боливара, с юга — генерала Сан-Мартина. В большой спешке летом 1822 года самые драгоценные украшения церквей и другие сокровища испанцы решили вывезти горными ущельями в ближайший порт Гуаякиль. Караваны мулов доставили сюда золотые слитки, мешки с золотыми дублонами и фамильные драгоценности, распятья, усыпанные крупными бриллиантами, жемчужные ожерелья, платиновые и золотые браслеты с огромными рубинами и изумрудами; сабли и мечи, в эфесы которых были вделаны драгоценные камни. Из городского собора вывезли статую Девы Марии, отлитую из червонного золота. Все это привезли в порт, чтобы поскорее переправить в Испанию. Но увы! В Гуаякиле, как на грех, не оказалось ни одного испанского фрегата…
Волошин рассказал, как с отчаяния кто-то придумал воспользоваться для вывозки сокровищ каким-нибудь чужим кораблем. Выбор пал на стоявшую в гавани американскую шхуну «Пресвятая Дева» капитана Иеремии Бенсона. Был он уже человек немолодой, богомольный, солидный и, по отзывам всех местных купцов, имевших с ним дело, честный. Сокровища погрузили на шхуну, но все-таки капитану не сказали, что это за груз. С выходом в море решили помедлить до утра, надеясь, может быть, что вдруг случится чудо и повстанцы окажутся разбиты или хотя бы появится какой-нибудь королевский военный корабль.
![Позади фронта [= Полевая жена]](/storage/book-covers/f0/f0c7889eb7b8b7647767c1e5cb32757d2c48cb39.jpg)
