ПЕРЕПИСКА С.Д. ДОВЛАТОВА с И.П. СМИРНОВЫМ
Нет особой необходимости специально представлять читателям «Звезды» авторов печатаемой нами эпистолярной повести о жизни и мнениях двух наших соотечественников на Западе в 1980-е годы: произведения обоих — и Сергея Донатовича Довлатова, и Игоря Павловича Смирнова — последние три десятка лет регулярно печатаются в нашем журнале. Оба оказались на Западе почти в одно и то же время, оба перед тем сначала учились на филфаке Ленинградского университета, а затем приятельствовали в близких друг другу компаниях. Они ровесники и в эмиграции оказались приблизительно в одно и то же время: Сергей Довлатов с матерью Норой Сергеевной Довлатовой и фокстерьером Глашей в конце августа 1978 года улетели из Ленинграда в Вену, а затем в Нью-Йорк, где уже находились его жена Елена Довлатова и дочь Катя; Игорь Смирнов, добившийся в Ленинграде заключения брака с немецкой слависткой Ренатой Длринг, оказался в «отказе», так как допустить его выезд вместе с женой за пределы СССР власти ни в коем случае не желали. В результате Рената Длринг-Смирнова вынуждена была вернуться в Мюнхенский университет, где работала, одна. Зная об ожидавших его испытаниях и не желая подводить коллег, Игорь Павлович увольняется из Пушкинского Дома, из Сектора древнерусской литературы Д. С. Лихачева, и на полтора года становится «отказником». В советское время женитьба на иностранке, да еще с отъездом на жительство во «враждебный лагерь», автоматически переводили гражданина страны в разряд «отщепенцев», а те, кто с ним общался, в первую очередь его сослуживцы, заподозривались как минимум в нелояльности. Наконец 4 января 1981 года Игорю Смирнову удается вылететь из Ленинграда в Гамбург и стать в глазах надзирающих за населением органов «эмигрантом», каковым он никак не был, сохранял — и сохранил — отечественный паспорт. В ФРГ он получил профессорскую должность в университете города Констанц, в ней он пребывал во все время, захватившее его эпистолярный диалог с другом молодости.
Сергей Довлатов однажды признался: «Я, наверное, единственный автор, который письма пишет с бульшим удовольствием, чем рассказы». Тем более с удовольствием редакция «Звезды» регулярно их печатает. Игорь Павлович, не воспротивился присоединить к ним его собственные страницы, хранящиеся в семейном архиве Сергея Довлатова в Нью-Йорке. Настоящая публикация приурочена к знаменательной дате — 80-летию одного из наиболее чтимых нами русских прозаиков конца ХХ века.
Благодарим Елену и Катерину Довлатовых за разрешение и содействие в этой публикации. Небольшие купюры в ней сделаны в случаях, когда отзывы участников диалога или описания каких-то ситуаций могут оскорбить чувствительность упоминаемых лиц или их близких. К сожалению, несколько писем Игоря Смирнова к Сергею Довлатову, судя по содержанию и датам переписки, пока не найдены. Письма печатаются с сохранением своеобразного синтаксиса и некоторых стилистических особенностей речи конфидентов. Курсивом выделен текст, написанный от руки.
Редакция
***
1. Игорь Смирнов — Сергею Довлатову
Сережа, дорогой,
от Толи Гейхмана[1] ты, возможно, знаешь, что я теперь (уже 7 месяцев) живу в Мюнхене. Тем не менее только что я побывал в Л-де (был там в течение недели в странной для меня роли интуриста). И теперь спешу передать тебе то, что услышал от Андрея Черкасова.[2] Оказывается, твоя мама стала наследницей небольшого состояния (1000 или чуть больше рублей). Это выяснилось после смерти Нины Николаевны.[3] Это какие-то деньги, которые завещала общая подруга Н. Н. и твоей мамы. Они лежат на счете № 01 71 12, в сберкассе 1879/046, Большой проспект Петроградской стороны, д. 31. Если ты и Нора потребуете эти деньги от сов. власти и тем более если вы получите их, то все будут рады. Разумеется, при этом не нужно ссылаться на то, что сведения о вкладе ты получил от Андрея и от меня (я хочу и дальше навещать нашу родину). После Мюнхена Л-д показался грязным, но в то же время стало ясно, что это как-никак бывшая имперская столица (чего раньше я не понимал). Друзья живут тем лучше, чем дальше они от филологии и литературы. Андрей с Варькой[4] выглядят прямо процветающими. Я тоже старался выглядеть процветающим, приехав в Л-д, но это плохо получалось, п<отому> ч<то> я очень устал от работы (преподаю в университете, Констанц). Мы с Ренатой[5] (жена видела тебя один раз на Невском перед самым твоим отъездом, когда ты только что отбыл 15 суток)[6] были бы, конечно, безумно рады увидеть тебя в Мюнхене. Даже и непьющего.
Передавай приветы всем американским ленинградцам, с кем знаешься и кто знает меня.
Чуть не забыл самую свежую новость: Костя Азадовский[7] — в Магадане (я думаю, что его послали туда только для того, чтобы отомстить матери,[8] к<отор>ая вела себя активно во время следствия и к<отор>ая теперь не сможет навестить его в лагере).[9] Ну, всех благ!
11. 8. 81. Игорь
1. Анатолий Исаакович Гейхман (род. в 1937) — приятель С. Д. и И. С. с университетских времен, эмигрировал, в описываемое время сотрудник «Радио Свобода», чаще называемого участниками переписки «Либерти» («Liberty»).
