Переписка С.Д. Довлатова с И.П. Смирновым - [5]
Из редакции «Нового американца» я окончательно ушел, наделав массу глупостей и став объектом почти неправдоподобных злодейств, все это немного обидно, но, с другой стороны, как-то незаметно возникли другие, менее служебные возможности, то есть чисто литературные заработки, ну и остающаяся халтура на «Либерти». Вообще, мои американские дела гораздо лучше русских, что, наверное, объясняется низостью американской массовой культуры.
В общем, жизнь продолжается, рецензия на Попова будет, английского языка умудряюсь все еще не знать, на жизнь зарабатываю, люди кругом —
довольно большое говно, моя жена Лена родила мальчика Колю, издательство «Кнопф»[4] подписало со мной контракт, Воннегут обласкал в письме, которое для хвастовства прилагаю, «Ньюйоркер» и «Плэйбой» абсолютно серьезно борются за право печатать мой рассказ[5], настроение же почти всегда мрачное. Я нигде не бываю — в кино не был ни разу за всю эмиграцию, тем более — в театре, езжу мало и только по делу, даже в музее Гугенхайма — не был. Еще меня довольно серьезно пугает отсутствие интереса к чтению, я раньше довольно много читал, а теперь есть возможность, а желание пропало — до сих пор даже Фрейда не читал.
Короче, все довольно мрачно и тоскливо.
Обнимаю тебя. Привет жене. C.
1. Петр Львович Вайль (1949—2009) и Александр Александрович Генис (род. в 1953) — ближайшие нью-йоркские литературные друзья С. Д.
2. О Валерии Попове в книге П. Вайля и А. Гениса «Современная русская проза» (Ann Arbor, 1982) в главе «Литературные мечтания» есть небольшой раздел — больше, чем о Битове, и приблизительно такой же, как о Венедикте Ерофееве и С. Д.
3. В разделе книги «Современная русская проза» (глава «Эмигрантская периодика») пишется: «Замечательные книги Анатолия Федосеева „Западня“ и „О новой России“, Александра Зиновьева „Мы и Запад“ и „Коммунизм как реальность“, Игоря Ефимова „Метаполитика“ и „Без буржуев“ внесли в русскую литературу непривычный ей характер парадоксальной общественной мысли, сочетающейся с объективным изложением» (с. 132).
4. «Alfred A. Knopf Publisher» — нью-йоркское престижное издательство, основанное в 1915. У С. Д. вышли в нем две книги: «The Compromise» (1983); «The Zone. A Prizon Camp Guard’s Story» (1985).
5. Очевидно, в этой борьбе победил «The New Yorker»: никакой из текстов С. Д. в «Playboy» никогда напечатан не был. Ближайший по времени рассказ С. Д., появившийся в «The New Yorker» (Nov. 27 — Dec. 5 1983; transl. by Anne Fridman) — «My First Cousin» («Мой двоюродный брат», в «Наших» гл. 9).
***
5. Игорь Смирнов — Сергею Довлатову
Сережа, дорогой,
спасибо за устройство Валериного «паблисити». Не знаю, зачем оно ему, но он очень хотел славы, перехлестнувшей границы его родины. Почему у тебя такое мрачное настроение? Может быть, нужно больше ездить? Приезжай в Мюнхен, благо ты можешь обосновать это путешествие делами на «Либерти». С сыном Колей[1] — поздравляю, к чему присоединяется и моя жена. Мы оба просто опупели от обилия работы. Все время что-то издаем, делаем какие-то доклады на каких-то конференциях, Рената в период краткого затишья защитила вторую диссертацию (после чего тут же потеряла место в университете, но зато, возможно, получит пятигодовую стипендию), а я начал вести в университете один семинар на практически незнакомом мне немецком языке и, кроме того, как-то незаметно стал профессором (что в Германии с ее средневековыми пережитками пока еще очень ценится). Но до полной акклиматизации (если таковая возможна) еще далеко. Со сладкими замираниями сердца жду конца семестра (он кончится во второй половине июля). Потом собираюсь на неделю в Ленинград (не надо ли там тебе чего?), а потом мы хотим поехать на машине через юг Франции в Испанию. Для достижения этой цели я все время вожу наш дряхленький Фольксваген и уже попал в небольшую катастрофу. Не гуманитарное это дело — водить машину. К чтению, как и ты, почему-то испытываю легкое отвращение. Т. е. читаю только по необходимости и только научное чтиво. Чтение для развлечения — это, по-моему, чисто русское занятие, вызванное долгими зимами, тоталитарной скукой и ненадежностью неуютного советского быта. В Мюнхене два месяца жили Любимов и его художник Боровский[2], которые здесь ставили оперу (и с которыми я очень дружил). Так вот, вначале, вместо того чтобы гулять по городу, они с утра до ночи читали разнообразную дребедень. Но вскоре и у них эта советская привычка исчезла. Одним словом, в нашем отвыкании от чтения есть что-то закономерное и, может быть, даже положительное. Закругляюсь — нужно бежать на лекцию (пишу это письмо в Констанце, в ун-те). Обнимаю, приветы — Лене и общим друзьям. Встретилась ли с тобой наша с Ренатой знакомая — по фамилии Сахно[]3 (она довольно влиятельная немецкая критикесса)?
Твой
Игорь
6. 5. 1982
P. S. Пришли мне, пожалуйста, рецензию на Попова, если таковая появится.
1. Николай Довлатов родился 21 декабря 1981.
2. В Баварском оперном театре (Мюнхен) Ю. П. Любимов с Д. Л. Боровским как сценографом в 1982 ставили комическую оперу Эрманно Вольф-Феррари «Четыре грубияна».
Сергей Довлатов — один из наиболее популярных и читаемых русских писателей конца XX — начала XXI века. Его повести, рассказы и записные книжки переведены на множество языков, экранизированы, изучаются в школе и вузах. «Заповедник», «Зона», «Иностранка», «Наши», «Чемодан» — эти и другие удивительно смешные и пронзительно печальные довлатовские вещи давно стали классикой. «Отморозил пальцы ног и уши головы», «выпил накануне — ощущение, как будто проглотил заячью шапку с ушами», «алкоголизм излечим — пьянство — нет» — шутки Довлатова запоминаешь сразу и на всю жизнь, а книги перечитываешь десятки раз.
Сергей Довлатов — один из наиболее популярных и читаемых русских писателей конца XX — начала XXI века. Его повести, рассказы и записные книжки переве дены на множество языков, экранизированы, изучаются в школе и вузах. «Заповедник», «Зона», «Иностранка», «Наши», «Чемодан» — эти и другие удивительно смешные и пронзительно печальные довлатовские вещи давно стали классикой. «Отморозил пальцы ног и уши головы», «выпил накануне — ощущение, как будто проглотил заячью шапку с ушами», «алкоголизм излечим — пьянство — нет» — шутки Довлатова запоминаешь сразу и на всю жизнь, а книги перечитываешь десятки раз.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Двенадцать глав «Наших» создавались Довлатовым в начале 1980-х годов как самостоятельные рассказы. Герои — реальные люди, отсюда и один из вариантов названия будущей книги — «Семейный альбом», в которой звучит «негромкая музыка здравого смысла» (И. Бродский), помогающая нам сохранять достоинство в самых невероятных жизненных ситуациях.
Сергей Довлатов родился в эвакуации и умер в эмиграции. Как писатель он сложился в Ленинграде, но успех к нему пришел в Америке, где он жил с 1979 года. Его художественная мысль при видимой парадоксальности, обоснованной жизненным опытом, проста и благородна: рассказать, как странно живут люди — то печально смеясь, то смешно печалясь. В его книгах нет праведников, потому что нет в них и злодеев. Писатель знает: и рай, и ад — внутри нас самих. Верил Довлатов в одно — в «улыбку разума». Эта достойная, сдержанная позиция принесла Сергею Довлатову в конце второго тысячелетия повсеместную известность.
Сергей Довлатов — один из самых популярных и читаемых русских писателей конца XX — начала XXI века. Его повести, рассказы, записные книжки переведены на множество языков, экранизированы, изучаются в школе и вузах. Удивительно смешная и одновременно пронзительно-печальная проза Довлатова давно стала классикой и роднит писателя с такими мастерами трагикомической прозы, как А. Чехов, Тэффи, А. Аверченко, М. Зощенко. Настоящее издание включает в себя ранние и поздние произведения, рассказы разных лет, сентиментальный детектив и тексты из задуманных, но так и не осуществленных книг.
Аннотация издательства: Книга «В черной пасти фиорда» — это рассказ и раздумья командира подводной лодки «Л-20» Краснознаменного Северного флота о боевых походах подводного корабля, его торпедных атаках и постановке мин, о действиях экипажа в трудных ситуациях. Автор воспоминаний — капитан 1 ранга в отставке Виктор Федорович Тамман — с душевной теплотой повествует о мужестве, стойкости и героизме подводников.
Четвертая книга морского историка, члена Союза писателей России Олега Химаныча рассказывает о создании в Арктике Новоземельского полигона, где испытывалось первое советское атомное оружие. Автор исследует события с начала 50-х XX века, когда США и Советский Союз были ввергнуты в гонку ядерных вооружений, и отслеживает их до 1963 года, когда вступил в силу запрет на испытания атомного оружия на земле, в воздухе, под водой и в космосе.В основе повествования — исторические документы, которые подкрепляются свидетельствами непосредственных участников испытаний и очевидцев.В книге сделан акцент на те моменты, которые прежде по разным причинам широко не освещались в литературе и периодической печати.
Вниманию общественности пpедлагается пеpевод книги «SR-71 Blackbird in action» издательства Squadron/Signal Publications сеpия Aircraft номеp 55.Заpанее всех пpедyпpеждаю, что книжка местами весьма тенденциозная и неоднозначная. Во всяком слyчае, я там далеко не со всеми yтвеpждениями могy согласиться. Hо, писал этy книгy не я:), так что все пpетензии – в адpес автоpов Скадpона:)…С yважением, Alex Pronin.
Настоящий сборник документов посвящен сложнейшей и актуальной в наши дни проблеме взаимоотношений России с Прибалтийскими странами. Читатель сможет самостоятельно оценить обстановку, сложившуюся накануне Второй мировой войны в Латвии, Литве и Прибалтике, узнает о подоплеке многих политических вопросов, касающихся дележа европейских территорий ведущими на тот момент державами мира – СССР, США, Великобританией, о зверствах националистов в период «справедливого правления Третьего Рейха» – в частности, об организации гетто в Латвии – и о послевоенных надеждах прибалтов разжечь новую войну, «в которой англосаксонские державы победят Советский Союз, а Прибалтийские страны опять передадут фашистам».
Мамин-Сибиряк — подлинно народный писатель. В своих произведениях он проникновенно и правдиво отразил дух русского народа, его вековую судьбу, национальные его особенности — мощь, размах, трудолюбие, любовь к жизни, жизнерадостность. Мамин-Сибиряк — один из самых оптимистических писателей своей эпохи.В первый том вошли рассказы и очерки 1881–1884 гг.: «Сестры», "В камнях", "На рубеже Азии", "Все мы хлеб едим…", "В горах" и "Золотая ночь".Мамин-Сибиряк Д. Н.Собрание сочинений в 10 т.М., «Правда», 1958 (библиотека «Огонек»)Том 1 — с.
Эта книга шокирует как атлантистов, так и антиамериканцев, потому что она сражается против вульгарных вариантов их идеологии. После краха СССР произошло качественное изменение природы традиционного американского империализма; он избрал путь самоубийственной необузданности, поставив своей целью завоевание мирового господства и воображая себя новой Римской империей. Автор задается вопросом, что лежит в основе этого тщеславного безумия: идеология «неоконсерваторов», финансовые интересы ВПК и нефтеполитиков, агрессивность израильского лобби, крайний национализм или что-то другое? Смертельная опасность, утверждает он, исходит не столько от Америки, мощь которой сильно преувеличена, сколько от тех, кто допускает и стимулирует наплыв инородных этносов в Европу.