Вы никогда не задумывались над тем, что пробуждение похоже на смерть, только наоборот – шиворот-навыворот. Всю мою сознательную жизнь меня занимал этот процесс перехода от состояния неосознания к состоянию осознания себя. Однако до сих пор, даже имея в своём распоряжении инструменты и возможности, недоступные для большинства смертных, Я не смог не только его познать, но даже уловить сам момент перехода. Вот ты закрыл глаза и пред тобой, в режиме курьерского поезда, промелькнули все важные события прошедшего дня. И в очередной раз ты убеждаешься, что до совершенства тебе далеко. Затем незаметно ты засыпаешь и оправляешься в свободное парение в "Мире Дрём", от которого у тебя утром не остаётся ни воспоминаний, ни эмоций. Лишь иногда мы помним жалкое их отражение в виде снов, которые при свете дня быстро увядают, словно сорванные цветы, оставленные без воды.
Обычно из "Мира Грёз" нас выдёргивает настырный звонок будильника или другой посторонний шум. Даже если ты просыпаешься сам, без посторонней помощи, это совсем не значит, что такого воздействия не было, просто наше сознание не успело на него отреагировать. И вот ты, словно рыба, выкинутая на берег, лежишь в своей постели и пытаешься настроиться на этот грубый, приземлённый мир. И чтобы не расстраиваться лишний раз, усилием воли выдёргиваешь себя из Великого Забытья и отправляешься покорять новый день, предвкушая новую ночь.
На этот раз, возможно ради разнообразия, моё пробуждение ничего общего с вышеописанным стандартным пробуждением не имело. Скорей оно было похоже на пловца, который на последнем издыхании вынырнул из морских глубин на поверхность воды, к воздуху, и жадно, почти на разрыв лёгких, пьёт его.
Мне не удалось распознать причины моего пробуждения. В комнате царила тишина, за стеной, шумно, с одышкой, работал не опознанный мной прибор. Со двора доносились смех и трудно различимый говор.
– Ну вот, оклемался, а то я беспокоиться уже начал, – проворчал хорошо знакомый мне голос.
– Где мы?
– Тебе пока вредно это знать. Опасности нет. Лежи, сибаритствуй, сил набирайся. Э нет, глаз не открывай, а то сразу всё очарование момента пропадёт. Вот наберёшься сил, тогда "сюрпрайз" для тебя будет.
Спорить было совершенно лень, разум плыл по течению куда-то в направлении "Страны Снов", при этом медленно прокручивая перед собой прошедшие за последнюю неделю события. Мозг лениво перекатывал, словно сосательную конфетку за щекой, стоп-кадры наиболее врезавшихся в память сцен. Это занятие так утомило меня, что я даже не заметил, как меня накрыло лоскутным покрывалом, я провалился куда-то… и падал, падал, падал. Проснулся резко, словно от рывка строп. Ощущения были схожи с теми, которые испытываешь, когда летишь в свободном падении, и тут срабатывает парашют. Смесь восторга и сожаления, облегчения, что все закончилось хорошо, и разочарования, что все закончилось. Неожиданно меня пронзила мысль, что вся моя прошлая жизнь мне только приснилась.
– Ты здесь? – позвал Я Умника.
– А где мне ещё быть?
– Сколько?
– Чего?
– Времени сколько?
– 5:11:34
– Педант.
– И?
– Напрягают меня слишком правильные и аккуратные педанты – таки ждёшь, что они тебя "строить" начнут… и "лечить"…
– Лечить? Это можно…
И снова беспамятство. На этот раз сон был такой липкий и тягучий, что никак не хотел отпускать меня из своих объятий. Когда следующий раз моё Я вынырнуло на поверхность сознания, был штиль. Ощущение, что проспал не меньше суток. Голова по-прежнему тяжёлая. Прислушался к себе, чувство разбитости тоже никуда не исчезло. Мысли текли короткими дозированными рывками, как точки и тире в азбуке Морзе.
– Сколько? – с трудом подумал я.
– 5:15:23, - невозмутимо ответил Умник.
И добавил, очевидно, уловив моё удивление
– Прошло 229 секунд.
Сказать, что я удивился, это ничего не сказать, но вступить в диалог с Умником я не успел. Меня просто зажевало обратно в сон. Веки налились чугуном, не было сил и желания, чтобы их приподнять. Усталость во всем теле буквально клонила меня к подушке. Я не стал сопротивляться и снова уснул.
Следующее пробуждение оказалось намного приятней предыдущего, голова ясная, сил в теле гораздо больше. Привычно обращаюсь к Умнику.
– Сколько?
– 5:17:23, - невозмутимо ответил Умник
– Того же дня? – робко поинтересовался я.
– Того же утра, – безжалостно добивает меня Умник.
На это раз я всё же рискнул открыть глаза: в комнате полусвет-полутьма; влево от меня парит полупрозрачная фигура с серебряными крыльями, головы и лица не видно. От удивления я даже лишился слов.
– Счёт времени открыт. Время – колесо; рано или поздно всё возвращается к тому, с чего началось. Помни, ничто не доставляет такое удовольствие, как возможность творить будущее, – произнесла фигура, растворяясь в воздухе.
– Умник, ты это слышал?
В мире царила Тишина. Умник не отвечал. Я ещё не успел испугаться потере своего друга, как снова уснул. На этот раз сон был плавным, как течение равнинной реки. Снилось море. Прозрачное и тёплое, ласковое и манящее, пляж из белого песка и солнечный диск, наполовину погружённый в море…
Очередной раз из состояния дрёмы меня вывели чьи-то лёгкие шаги и сопутствующий им резкий цитрусовый запах. Словно в оранжерею попал или фруктовую лавку. Я лежал, не открывая глаз, и, как в детстве, по звукам и запаху старался представить того, кто приближается ко мне. На этот раз образ складываться не спешил, уж слишком взаимоисключающими были входные данные. Вошедший остановился, верней остановилась (то, что это была особа женского рода, я был практически уверен), напротив меня, на расстоянии протянутой руки, и занялась каким-то делом. Удушающие волны густого аромата нахлынули и буквально затопили меня.
