Панджшер навсегда
Идет пятый год афганской кампании, период самых активных боевых действий. Второй мотострелковый батальон, вышедший из Термеза, перешел государственную границу и приступил к выполнению боевой задачи: подразделение должно взять под контроль Панджшерское ущелье…
Юрий Мещеряков, кадровый офицер, создал глубокое, серьезное произведение, в котором попытался философски осмыслить тему войны и человека на ней, исследовать состояние души, переживающей тяжелейшие потрясения.
Автор – человек одаренный и тонко чувствующий. Его язык ярок, описания зримы, а суждения выстраданны. Он говорит о войне прямо и жестко, книга, как и сама фронтовая жизнь, наполнена драматическими сценами, героизмом, гуманизмом и конечно же любовью…
| Жанры: | Биографии и мемуары, Военная документалистика |
| Серии: | - |
| Всего страниц: | 206 |
| ISBN: | 978-5-227-04811-0 |
| Год издания: | 2014 |
| Формат: | Фрагмент |
Панджшер навсегда читать онлайн бесплатно
© Мещеряков Ю., 2014
© ООО «Рт-СПб», 2014
© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)
Об авторе
Поэт, прозаик, ветеран афганской войны, за участие в боевых действиях награжден орденом «Красная Звезда». Произведения неоднократно печатались в журналах «Губернский стиль», «Литературный Тамбов», в газетах «Тамбовская жизнь», «Рассказ-газета», в различных литературных сборниках.
В своем творчестве автор много внимания уделяет патриотической тематике, продолжает традиции писателей-баталистов. Основная тема его произведений – тяжелый солдатский труд. Предлагаемый роман является главной вехой в творчестве автора, он создавался на протяжении семи лет. В настоящее время идет работа над очередной книгой, сборником военных повестей и рассказов.
Путешествие в тридесятое царство
Ночью был дождь. Легкий, весенний, он сделал воздух прозрачным, пропитал свежестью, отчего пустыня ожила, наполнилась рассветными запахами и, словно отвечая на ее призыв, уже пробились к свету самые первые побеги тюльпанов. Утро обещало быть теплым. Солнце краем диска чуть приподнялось над горизонтом, оно только просыпается, щурится первыми лучами, оглядывая просторы Сурхана, но пройдет час-другой, и азиатское светило станет беспощадным. Здесь это известно всем: и озабоченному тарантулу, что семенит сейчас лапками по склону бархана, и маленькому варану, замершему в ожидании добычи… Вот и человек надвинул армейскую панаму на самые брови, неспешно закатал рукава, чуть скользнув взглядом по тяжелым командирским часам… Пора…
Мерно перебирая траками, боевые машины второго мотострелкового батальона в это утро преодолевали многопролетный гудящий мост через Амударью. Чуть притормаживая правыми гусеницами, вгрызаясь во влажный покров пустыни, они оставляли позади себя шлейфы песка и пыли и, выполнив плавный поворот, мягко вкатывались на железную платформу. Строгие контуры боевых машин, матово-зеленый цвет брони, сдерживаемая мощь дизельных моторов словно заявляли о своей высокой готовности к бою. В таком случае сегодня им определенно везло, поскольку время принятия решений было уже пройдено и пакет с боевой задачей вскрыт.
Под мостом стремительно несла мутные воды своенравная река, которую кто-то беззлобно, почти по-детски назвал речкой. Здесь, на ее стремнине, пролегла неосязаемая государственная граница, и только на каждом из берегов вполне осязаемо тянулись по три ряда заграждений с разделяющими их контрольно-следовыми полосами. Окутанная гулом двигателей, горячим прозрачным дымом, армейская колонна через этот бурлящий Рубикон уходила в чужие пески и земли, в Афганистан. Она уходила на войну, становясь ее пушечным мясом, тем непременным расходным материалом, который при необходимости легко будет списан росчерком августейшего золотого пера.
Странная война шла пятый год, не зная перерыва и отдыха, перетекая из одной фазы в другую, так и не приближаясь ни на шаг к завершению. Великий и могучий Союз, его правительство, Политбюро – кто там еще? – кажется, не осознавали, что происходит на самом деле. А стотысячный контингент экспедиционных войск мучительно, вслепую доискивался до глубинного смысла происходящего, пытался открыть для себя заповедную страничку истины, но, увы, что позволено Юпитеру, не позволено быку, страничка с магическим символом не открывалась.
Что говорить о солдатах – они приняли присягу и на два года потеряли право определять свою судьбу, а знать права у них не было никогда. Офицеры в сочувственных оценках не нуждались, их право принимать решения дорого стоит, но и у них не было права знать. Вкусив властных амбиций, они не желали быть безропотными быками, да и агнцами божьими тоже, и воспринимали свой поход на Восток не иначе как миссию, однако вопрос оставался без ответа: кто же они здесь? Почему эта дикая страна не признает их гуманизма, почему каждый второй афганец готов перерезать им горло, выстрелить в спину?
Были, конечно, и другие люди, современные, не признававшие старый порядок вещей. Им казалось, что шурави несли с собой не зло, а ветер перемен, надежду. Сквозь религиозную окостенелость они пытались увидеть завтрашний день своего народа.
Война – дело молодых, так уж повелось, и молодые советские офицеры, гордость нации, достойно приняли свой жребий. Воспитанные на героических примерах отцов и дедов, на интернациональных идеях, они не страшились ничего. Даже погибнуть в бою с честью и славой? Взойти на самый высокий пьедестал? Да и эта маленькая жизнь обретет смысл, а не истлеет, как зола… Может быть, кого-то и заносило в отважных помыслах, но ведь они были так молоды… Перед ними не стоял вопрос карьеры. Надежные дубовые ступени карьерной лестницы сами искали начищенные до антрацитового блеска хромовые лейтенантские сапоги. Как поскрипывала новая кожа, какой она источала запах! Это был сладкий запах неизведанной службы, но он был только приложением к другому, такому же сладкому, запаху оружейной смазки, который несли с собой новые Калашниковы.
