«Ты попробуй, — говорили они. — Такого ты точно еще испытывал!»
Заднее сиденье «уазика» и так не назвать мягким и удобным. А уж когда оно под тобой то мелко трясется, то лягается…
— Ах ты ж ять!
— Газу, газу, давай!
…Или рывком проваливается едва ли не на метр вниз! Ауч, больно. Причем не столько заднице и ногам, сколько голове, по которой заехала, волшебным образом, вылетевшая из багажника грязная и набитая угловатыми железками сумка. И прихлопнувшая ее сверху двадцатилитровая топливная канистра — пустая, хоть тут повезло.
— …Заглох!
К тому моменту, как я затолкал назад в багажный отсек, наверняка, очень нужный и полезный в поездке хлам и выбрался из той двери, что смотрела скорее вверх, чем вбок, у открытого капота столпилось уже шестеро автолюбителей. Двоим принадлежало то ведро, на котором мы, с позволения сказать, передвигались по пересеченной местности, остальные четверо составляли экипажи еще, аж, трех машин, гуськом остановившихся впереди. Их задние габариты мерцали красным сквозь оголившиеся по осени ветви.
— Аккум жив! Смотри, как бодро крутит!
— Может, свечи? Только что пытался схватиться, а теперь даже и не…
— Топливный насос отхлебнул, точно тебе говорю! У меня так на позапрошлом выезде было: крякнул посреди ручья!
Темнеет… Обещанное «да мы тебя к шести у платформы высадим как штык!» перестало быть, хотя бы теоретически, актуальным час назад. Полчаса назад я смирился с тем, что придется вызывать такси из области сразу до ближайшей станции метро на окраине города — только, чтобы довезли до любого асфальта. Сейчас мне хотелось одного: пусть голова перестанет кружиться и желудок вернется на положенное ему место. Дернул же меня черт согласиться «прочувствовать весь кайф настоящего оффроуда!».
— Да вы посмотрите, как у вас машину перекосое… перекособочило! В баке бензина мало, уровень черт-те-какой установился, из-за этого топливозаборная арматура висит в воздухе и воздух же засасывает вместо топляка! — выдал вдруг самый авторитетный участник заезда.
— А-а! — хором на пять голосов. — Вот оно че-о!
Кажется высокий консилиум пришел к какой-то дельной мысли. Славик, водитель «уазика», рыбкой нырнул в салон… и с растерянной мордой вытянул ту самую канистру, что меня по голове огрела. Все такую же пустую, разумеется.
— Эх, молодежь…
— Славик, извини, мы уже свой запас в бак перелили, знаешь же, как наш паровоз бенз жрет!
— Прости, мы сегодня тоже налегке…
— Да вы молодого своего до заправки пошлите! Тут по прямой метров триста через лес, смотрите, — опять вылез «авторитет», тыкая дочерна заляпанным пальцем в экран своего смартфона. — Вон, у него и снаряга подходящая. Хоть один оделся не по лайту!
И ткнул, сволочь, рукой в мою сторону.
Действительно, посмотрев пару роликов на ютубе, чтобы понять, куда меня зовут за новыми ощущениями, я озаботился современным вариантом болотных штанов-бродней — тех самых, что в ручей можно по грудь зайти и не промокнуть. Перестарался: «покатушка», как называли завсегдатаи свой выезд в лес, предполагалась «по лайту», и самая глубокая попавшаяся яма с водой вполне форсировалась обычными непромокаемыми сапогами.
Зато более-менее сухие колдобины, вроде той, в которой сейчас раскорячилось наше транспортное средство, радовали с завидной регулярностью. Я не автолюбитель, но даже мне стало жалко ни в чем не повинную подвеску, испытывающую по воле Славика и компании дикие, и, самое главное, совершенно ненужные, на мой взгляд, перегрузки. Оказывается мы уже час как двигались в трехстах метрах параллельно федеральной трассе — в чем я убедился, открыв приложение с картой на своем телефоне. По нормальному асфальту мы проехали бы это расстояние за минуту.
— Витя, помоги по-братски! — тут же бросился ко мне Славик. Увидев выражение моего лица, он вдруг забегал глазами, не забывая сыпать обещаниями: — Мы пока вытащим нашего красавца на ровные колеса… А зато мы тебя до метро, то есть, я хотел сказать, до самого подъезда потом с ветерком домчим!
— Давай сюда, — я подхватил тару за ручку. На машинах любителей найти себе приключение на неровном месте, стояли мощные «люстры» — светодиодные балки, способные локально превратить самую темную ночь в день. Дальнобойщики такие на свои траки ставят, когда нужно по неосвещенной трассе в глубинке в темноте дубасить. Утром я подумал, что понты, а теперь понял — ничуть. Не помогу, так эти… Будут тут до полуночи из канавы выбираться. А мне, кровь из носу, надо выспаться перед работой.
— Девяносто восьмого налей! — напутствовал меня в спину горе-водила.
— Мы тебе весь свет врубим, чтобы от заправки с дороги не сбился! — пообещал за Славиком его штурман, видимо, не знающий, что на карте можно поставить метку и вернуться по навигации ровно туда же, откуда вышел. Ну, какой поп, такой и приход… Впрочем все равно спасибо за попытку заботы.
Заправщик встретил вышедшее из леса чудище — то есть меня — с философским спокойствием буддийского монаха. Я немедленно припомнил, что злые языки называют формат «сильные мужики превозмогают бездорожье» не иначе как «трамвай-трофи» — из-за того, что любители оффроуда не отъезжают далеко за город, а раз за разом портят одну и ту же лесную просеку или технический проезд под ЛЭП.
