Как управлять этим миром — «незаметно и неслышно»… Ротшильды и Рокфеллеры…
30 мая 2012 года появилась информация о соглашении, в соответствии с которым компания «Rothshild Investment Trust „Capital Partners“» («RIT „CP“»), принадлежащая Ротшильдам, приобрела крупный пакет акций компании «Rockefeller Financial services» («RFS»), управляющей семейным бизнесом Рокфеллеров и других богатейших семейств США. Размещенная практически всеми ведущими мировыми и российскими СМИ, она сопровождалась однотипными и поверхностными комментариями, суть которых сводилась к тому, что два крупнейших клана глобальных олигархов заключили союз для «совместного противодействия новому витку мирового кризиса». На самом деле нет ничего более далекого от действительности, чем подобные утверждения.
Дело в том, что стратегии обеих олигархических групп в последние годы выстраивались по принципу, сформулированному биографом Ротшильдов Фредериком Мортоном: «Сегодня семья стремится сделать свое присутствие в мире незаметным и неслышным». Это и понятно: большие и, тем более, очень большие деньги предпочитают тишину. Но именно эта тишина и разорвалась 30 мая тем вниманием, которое было приковано к состоявшемуся событию, что наглядно продемонстрировало реальный вес этих ведущих кланов не только в глобальной экономике, но и в глобальной политике. На наш взгляд, комментируя появление нового «альянса», финансовые аналитики, по-видимому, попросту перепутали причину со следствием: это сам мировой кризис явился продуктом деятельности Ротшильдов и Рокфеллеров, а не наоборот. Как именно это случилось, мы и попытаемся сейчас разобраться. Итак, если коротко, то произошедшее означает, может быть, и не капитуляцию Рокфеллеров перед Ротшильдами, но, как минимум, очень существенную сдачу ими своих позиций. Если «копать» глубоко, то нужен детальный анализ с историческим экскурсом — иначе понять что-то в этом раскладе будет практически невозможно.
Поэтому начнем с предыстории вопроса:
Настоящим узлом противоречий между этими двумя глобальными кланами являются две мировые войны XX века. Причем, в обоих случаях развязывались они Рокфеллерами, и именно они пожинали плоды успеха. Условием вступления США в Первую мировую войну, когда стало ясно, что Франция и Британия с Германией не справляются, а Россия из-за Февральской революции из войны «выпадает», Рокфеллеры поставили допуск своей нефтяной империи «Standard Oil of New Jersey» к разработке принадлежавших Ротшильдам нефтяных богатств Ближнего и Среднего Востока. С 1927 года «Standard Oil» завладела 25 % акций «IPC» — «Иракской нефтяной компании», созданной еще в 1912 году под названием «TPC» — «Турецкой нефтяной компании». При этом 50 % акций отошли тогда в собственность правительства Османской империи, по 25 % получили «Shell» Ротшильдов, а также «Deutsche Bank», попавший в их «обойму» несколько позже. В отличие от своих временных партнеров (которые, скорее всего, и не догадывались, что они временные), англичане «знали будущее» — потому, что сами его и планировали, понимая, что после обвала Германии и Османской империи в Первой мировой войне они, как победители, заберут себе все 100 %. Так бы и случилось, если Антанта смогла бы одолеть немцев на поле боя. Но для европейских союзников эта задача оказалась непосильной, и потребовалась помощь США — экспедиционный корпус генерала Першинга, решивший исход войны на западном фронте (который, в отличие от Второй мировой войны, был тогда решающим). Вступление США в войну ради склонения англичан к выполнению поставленных им условий было навязано американскому правительству самыми разнообразными способами. Прежде всего, с помощью «закулисного» подталкивания к провокационным актам «подводной» войны, широко применявшимся самой Германией. Уклоняться от этого ввиду общего британского преимущества в морских вооружениях немцы не хотели, да и не могли ввиду финансовой зависимости от Рокфеллеров: в 1914–1916 годах те обеспечили крупными кредитами не только кайзера, но и его османских союзников, получив теневое влияние на их политику. Решающим поводом для выхода США из нейтралитета и вступления в войну было выбрано потопление немецкой подлодкой пассажирского транспорта «Лузитания», подготовка которого по закулисным дипломатическим маневрам очень сильно напоминала преддверие японской атаки в декабре 1941 года на военно-морскую базу США в Пёрл-Харборе. Тогда после очередной встречи с Ф.Д. Рузвельтом военный министр США Стимсон записал в своем дневнике: «Мы затронули деликатный вопрос дипломатических действий, направленных на то, чтобы Япония совершила первый и ошибочный шаг — шаг неприкрытой агрессии». Не составляет особого секрета, что у обоих событий одни те же корни.
Нельзя сказать, что Ротшильды всему этому не препятствовали. Их главная и потомственная политическая креатура в США полковник Хаус, именовавший себя «властью за троном», весь 1914 год посвятил попыткам сколачивания западного союза против России с участием США, Великобритании, Франции и Германии. «Англия не хотела бы совсем раздавить Германию, так как тогда она столкнулась бы один на один со своим старинным врагом, с Россией, — писал Хаус президенту В. Вильсону в мае 1914 года, — но если Германия будет беспредельно увеличивать свой флот, у Англии не останется выбора». Чтобы сохранить право выбора за Англией (и Ротшильдами, которые уже сто лет к тому времени контролировали ее центробанк), Хаус даже совершил вояж в Берлин, где получил аудиенцию у кайзера Вильгельма II и морского министра фон Тирпица. Все тщетно: германский флот на деньги Рокфеллеров (компенсированные, кстати, по Закону о Федеральной резервной системе американской казной) рос как на дрожжах, и остаться в стороне от войны англичане не смогли, передав таким образом Рокфеллерам все политические козыри.
