Диахронической фонологии славянских языков известны примеры так называемого переходного смягчения согласных. Это, прежде всего, три славянские палатализации — 1‑я («шипящая»), 2‑я и 3‑я («свистящие»). Известны схемы этих «переходов», отражающие последовательные хронологические этапы фонетических изменений, приведших к качественно новому перераспределению фонологических единиц в системе[1].
Случаи переходного смягчения согласных зафиксированы и в процессе самостоятельного развития отдельных славянских языков. Примером может служить ассибиляция польских смычных ‹tʼ›, ‹dʼ› (XII—XIII вв.), в результате которой функцию коррелята по признаку твердости—мягкости по отношению к согласным ‹t›, ‹d› стали выполнять среднеязычные аффрикаты ć, ʒ́ (ср.: cicho, dzieci и т. п.). Новые аффрикаты заняли устойчивое положение в фонологической системе польского языка, вступив в дополнительные коррелятивные отношения с исконными аффрикатами č, ǯ.
В качестве примера ассибиляции ‹tʼ›, ‹dʼ› в восточнославянской языковой группе можно назвать белорусское дзеканье, первая фиксация которого относится к XVI—XVII вв. На белорусской почве имела место несколько иная фонетическая реализация согласных ‹тʼ› и ‹дʼ›, представленная свистящими переднеязычными аффрикатами цʼ и д͡зʼ (ӡʼ), ср. ціха, дзеці и т. п. Польская и белорусская ассибиляция получили соответствующее отражение в графике, что свидетельствует о их фонологической закрепленности в языке.
Более спорным представляется исследователям вопрос о дзеканье в русском языке. Случаи дзеканья в русских говорах были отмечены А. Н. Соболевским еще в конце XIX в.[2], в настоящее время это полностью подтверждено инструментальными исследованиями. Орфоэпической нормой русского литературного языка принято считать наличие незначительного, на слух слабо выраженного фрикативного свистящего призвука при произношении палатализованных (тʼ) и (дʼ)[3].
Однако за последнее время фонетисты наблюдают все более широкое проникновение дзеканья в русское литературное произношение. По-видимому, уже возможно говорить о сосуществовании двух норм литературного произношения: с дзеканьем и без дзеканья. В связи с этим встает вопрос о критериях определения дзеканья как фонетического явления и о его фонологической интерпретации для русского языка.
В целом проблема дзеканья, взятая в более широком плане (в применении к тем славянским языкам и говорам, где оно зафиксировано), еще не окончательно решена в целом ряде аспектов. В частности, это относится к самому способу определения и фиксации этого явления исследователями[4], основанному исключительно на слуховом восприятии.
Использование средств инструментального анализа позволяет подойти к оценке дзеканья с более объективной стороны, предусматривающей определение его физических (артикуляционных и акустических) характеристик. К числу последних следует отнести и признаки, подтверждающие аффрикатность палатализованных смычных[5]. В качестве одного из таких признаков принимается так называемая пороговая величина длительности фазы рекурсии соответствующего смычного, рассматриваемая в соотношении с величиной интенсивности той же фазы[6]. Так, в соответствии с данными ряда авторов (Б. Гала, Л. В. Златоустова и др.), а также по данным исследований, проведенных в Лаборатории экспериментальной фонетики Института русского языка АН СССР, установлено, что фрикативный элемент смягченных аффрикат по длительности как правило преобладает над смычным в составе фазы выдержки. При этом более отчетливое восприятие свистящего фрикативного элемента обусловлено более ярко выраженной интенсивностью фазы рекурсии согласного. Учитывая дифференцированную оценку явления дзеканья и цеканья[7] (т. е. в применении к звонкому и глухому представителю ассибилированных смычных) в плане их акустической характеристики, можно наметить следующий критерий принадлежности смычного согласного к аффрикатам: для глухого согласного щелевой элемент (в составе фазы рекурсии) составляет примерно 50% общей длительности согласного; для звонкого смычного эта величина несколько меньше (она варьирует в пределах 40—42%). Учет фактора взаимокомпенсации акустических величин длительности и интенсивности, а также характеристика фазы рекурсии с точки зрения ее спектрального состава вносят дополнительные уточнения для названного критерия.
Помимо этого, во внимание должен быть принят критерий фонологического плана, включающий восприятие и оценку явления носителями данной языковой системы.
Экспериментально-фонетические исследования, выполненные в Институте русского языка АН СССР[8], позволили обнаружить тождество фонетической реализации согласных, соответствующих палатализованным фонемам ‹тʼ›, ‹дʼ› в белорусском литературном языке, с одной стороны, и в ряде русских говоров, а также в одном из вариантов литературного произношения, с другой стороны[9]. Белорусское дзеканье в данном случае послужило своеобразным эталоном для сопоставления с аналогичным явлением, возникшим в русских диалектах, генетически не связанных с белорусскими говорами.
Рассматривая вопрос об артикуляционных предпосылках, способствующих возникновению ассибиляции в ряде славянских языков
