Лукас
18 декабря
— Я дома! — крикнул я, заходя домой, и бросил ключи на тумбочку возле входной двери. Если бы вы десять лет назад сказали мне, что я буду ездить на метро туда и обратно в Квинс каждый день и любить это, я бы подумал, что вы сошли с ума. Хорошо, возможно, сама поездка меня не слишком вдохновляла, но то, куда она меня приводила, было превосходно: к моему дому, с моей женой и моими детьми.
Я закрыл дверь, повесил пальто и прошел в гостиную. Мой трехлетний сын Джоуи крепко спал под елкой, сжав в руках плед и свою игрушку, Человека-муравья, как будто это самые дорогие вещи в его жизни. Поздний сон стал его новой привычкой, и поэтому первую половину ночи мы развлекаемся, пытаясь уложить его спать. Я улыбнулся, а затем наклонился и поцеловал его в лобик. Каждый день он становится все больше и больше похожим на меня, такие же песочно-каштановые волосы, голубые глаза и улыбка, от которой женщины будут падать к его ногам. Когда он вырастет, я должен научить его использовать эту власть только для блага.
Белла, моя четырнадцатилетняя дочь, должна через полчаса вернуться домой с занятий по баскетболу. Я никогда не представлял себя семейным человеком, но это было до Сэм. Моя жена была для меня всем, и я был самым везучим ублюдком на земле, когда девять лет назад она дала мне еще один шанс. Я был защитником для обеих моих девочек. Они были красивые, милые и слишком доверчивые. Я серьезно относился к своей роли единственного мужчины в семье, поэтому хотел, чтобы мой маленький протеже быстрее вырос и помог мне держать мальчиков подальше от сестры.
Из кухни доносился запах овощной лазаньи, которую готовила моя жена, и мой желудок заурчал от голода. Но когда один ребенок спит, а другого нет дома, нужно действовать быстро, прежде чем эта возможность ускользнет из наших рук. Я на мгновение задержался в дверях кухни, чтобы заняться своим любимым времяпрепровождением: понаблюдать за красавицей-женой. Голодным взглядом я окинул ее полную, удивительную грудь, просматривающуюся через материал блузки, тонкую талию и подтянутую попку, которая отлично смотрелась в плотной юбке-карандаш. Она была настолько увлечена нарезкой помидоров, что даже не заметила меня.
— Черт, Лукас! — Сэм оторвала взгляд от помидоров и подскочила, схватившись за грудь. — Ты чертовски меня напугал, — она бросила на меня хмурый взгляд, пока я подходил к ней. Усадив Сэм на мраморную столешницу кухонного островка, которую построил специально для нее после переезда, я скользнул руками вдоль ее бедер.
— Тебе стоит быть более осведомленной, — я убрал ее длинные каштановые волосы на одну сторону, осыпая поцелуями шею. Ее тело резко дернулось, когда я повторил тот же путь, только своим языком. — Кто угодно может здесь прогуливаться ...
Сэм повернула голову так, чтобы у меня был лучший доступ к ее шее, и обняла меня за талию.
— Да, конечно, кто угодно, который гуляет здесь каждый день. Джоуи все еще спит? — слова Сэм превратились в хриплый шепот, когда я начал целовать ее ниже вдоль шеи и обхватил грудь. Ее соски затвердели и проступали через тонкий материал блузки. Я пропустил пряди ее шелковистых волос сквозь пальцы и притянул ближе к себе. Даже после стольких лет, проведенных вместе, несколько минут наедине с Сэм — и я уже чертовски тверд.
— Да, — я обрушил свои губы на ее.
Руки Сэм с моей талии опустились вниз и обхватили мою задницу.
— Я еще не закончила готовить обед... — она захныкала, когда я схватил ее за бедра и потерся своей эрекцией напротив ее центра. — Ты сегодня не голоден?
Я приподнял брови и кивнул.
— Очень голоден, — я задрал ее юбку и пробрался рукой в мокрые трусики. — Моя жена — вот моя любимая еда... И я чертовски умираю с голоду.
Я набросился на ее губы, а она стонала и извивалась напротив меня. Изнемогая от желания проникнуть в нее, я не мог оторваться от поцелуя. Мой язык погружался в ее рот медленными уверенными движениями, так же, как когда хороню свое лицо в ее киске. Хитрая улыбка появилась на лице Сэм, когда я отстранился. Я воспринял это как знак двигаться дальше и опустился на колени, чтобы поднять юбку.
— Мамочка! — крик Джоуи пронесся через коридор. Я прислонился лбом к ногам Сэм и застонал. Мой сын становился сверхзвуковым радаром каждый раз, когда я решался прикоснуться к его матери. Я жил с прекрасным тринадцатикилограммовым кайфоломщиком. В последнее время из-за отсутствия секса мои яйца постоянно в напряжении, и нет другого выхода, кроме как научиться коротать свое время, занимаясь восстановлением организма.
