Живал мужичок несчастливый да бедный,
Детей полон дом, а именья всего-то
Один старый гусь; он берег его долго,
Да голод не тетка: случилось однажды,
Что нечего есть – хоть бы крошка съестного!
Мужик с сокрушением гуся зарезал,
Зажарил и подал семейству к обеду.
Уселись, а нету ни хлеба, ни соли!
Жене говорит мужичок недовольный:
«Какая еда уж без хлеба, без соли?!
Снесу-ка я барину гуся в подарок
Да хлеба займу у него хоть с осьмину». –
«Ну, что же и с Богом!» Приходит в усадьбу
И барину гуся подносит с поклоном.
«Спасибо, мужик», – благодарствует барин. –
Дели же ты гуся меж нас без обиды!»
А было у барина, кроме супруги,
Два сына, две дочки. Вот ножик приносят:
Мужик стал разрезывать; голову птицы
Барину подал: «Глава ты в семействе –
Тебе, стало быть, голова подобает».
А барыне спинку: «Сидеть тебе дома,
За домом смотреть, за детьми, за хозяйством!»
Сынкам ноги подал: «А вам вот по ножке –
Идти, барчуки, по отцовской дорожке!»
Девицам дал крылья: «Вам жить ведь недолго
Под крышей родною: как раз улетите!
А мне, – говорит, – мужику без рассудку,
Достаточно будет глодать эту грудку!»
Так целого гуся себе и оставил.
Понравилась барину бойкая смётка,
Велел мужика угостить он на славу,
Дать хлеба и денег и к дому отправить.
Услышал про это крестьянин богатый,
Гусей самых жирных пяток приготовил
И барину их в уваженье подносит.
«Спасибо, мужик! – благодарствует барин,
– А ну раздели их меж нас без обиды!»
Мужик так и эдак – никак не выходит!
Стоит да в затылке усиленно чешет.
Послали за бедным, делить приказали.
Тот барину с барыней гуся подносит
И молвит: «Теперь, господа, сам-третей вы!»
Другого – двум мальчикам, третьего-дочкам:
«И вы сам-третей!» Остальную же пару
За пазуху сунул: «И я вот сам-третий!»
«Ну, ловок! – тут барин сказал, рассмеявшись, –
И нас разделил, и себя не обидел!»
Взыскал его щедро казною и хлебом,
Богатого ж выгнал со срамом из дома.
